Люди греха и удерживающие - страница 5

«Нашими», как я теперь могу внятно сформулировать, были все этносы, которые входили в состав окружавшей меня в детстве советской нации. «Наши» не делились на русских, малороссов, белорусов, поляков, евреев. Сам я полностью чувствовал себя советским человеком, хотя по крови был наполовину русский, на четверть поляк и на четверть малоросс.

Интерес к теме защиты «наших» вызывали и романы «Иван III» Валерия Язвицкого, «Петр Первый» Алексея Толстого, «Война и мир» Льва Толстого.

Тема «наших» героев была центральной в гениальном фильме Сергея Эйзенштейна «Александр Невский» с Николаем Черкасовым в главной роли. Этот фильм я посмотрел в детстве дюжину раз. В то время было снято и множество других художественных фильмов патриотического содержания. Однако по сравнению с «Александром Невским» все они были значительно слабее.

Для художественных фильмов в советское время писалась оригинальная музыка, для этого приглашались лучшие композиторские силы. В

«Александре Невском», например, звучала музыка Сергея Прокофьева. Серьезный композитор Дмитрий Шостакович написал для кино такие «легкие» песни, как «Крутится, вертится шар голубой», «Родина слышит, родина знает, где в облаках ее сын пролетает».

Наверное, многие уже подзабыли, но в годы нашего детства над кроватями вешали коврики для создания в комнате уюта. Я засыпал, глядя на простенький коврик с копией картины Виктора Васнецова «Иван-царевич на Сером Волке». Это, где Иван-царевич едет на волшебном друге Сером Волке и прижимает к себе Елену Прекрасную.

Коврику на стене соответствовала запомнившаяся мне колыбельная:

Волка из песни я ничуть не боялся, поскольку знал, что он был добрым волшебным другом. В окружении героев русских сказок и звуков русских песен я чувствовал себя в полной безопасности. Это вам не злобный Микки Маус, постоянно издевающийся над милым котом. Он и песню поет соответствующую: «Тип том тип топ тип тиби тип топ вот наш торжественный уход большой привееет вам мики шлллёёёт "тоесть меня" ведь мышыный клууб вааас ждёёёёт» (орфография сохранена). В окружении персонажей такого типа даже взрослый сможет спать спокойно только с большим кухонным ножом под подушкой.

Майк Ворралл. «Прыгающие через время»

Родители опасались моего чрезмерного увлечения миром книжных фантазий и после выполнения школьных домашних заданий насильно гнали гулять во двор. Во дворе нашими любимыми играми были ныне уже всеми забытые «слон», «казаки-разбойники», «классы», «калим-бам-ба».

Последняя игра заключалась в том, что из мальчишек и девчонок составлялись две команды, члены каждой брались за руки и выстраивались в цепочку на некотором расстоянии друг от друга. По очереди вызывались члены команды противника, которые должны были с разбегу разорвать своим телом цепочку, составленную из «своих». При вызове противника громко скандировали: «Калим-бам-ба, почем слуга? Подайте нам пятого-десятого, Васю сюда!» Вызванный Вася бежал что есть духу и пытался разорвать цепочку своим телом. Если это удавалось, то он выбирал и уводил «слугу» в свою команду, если нет – сам становился «слугой» в команде противника. Стратегия игры заключалась в том, чтобы вызвать на прорыв кого-то хлипкого сложением и взять его в плен, а прорвав чужую цепочку, забрать из нее наиболее упитанного игрока. Кто такой был Калим-бам-ба, которого громко вызывали в игре, никто толком не знал, да это и не имело большого значения.