– К господину Юрину, – повторил Гусев. – Фамилии – Купченко и Бунин.
– Документы, пожалуйста.
Выбраковщики достали удостоверения личности. Гусев по документам выходил неким Купченко, вице-президентом по общим вопросам торговой компании с названием блеклым и незапоминающимся. Валюшку по молодости лет досталась расплывчатая характеристика «менеджер по маркетингу».
Начальник охраны бросил взгляд на монитор компьютера, согласно кивнул и отдал гостям их карточки.
– Пятый этаж. Лифт вон там, по коридору.
– Спасибо.
Коридор оказался длиннющий, метров тридцать. Чувствуя спиной неприятный оценивающий взгляд, Гусев пошел, куда сказали. Позади гулко топал Валюшок.
– Кто приглашение устроил? – негромко спросил он в лифте.
– Потерпевшая. Обычно так и бывает. Люди помогают нам весьма охотно. Только вот их мотивы… – Гусев скривил лицо и чуть не сплюнул под ноги, но передумал.
– Этот Юрин сам нарвался.
– Ну, она тоже штучка. Дала бы ему по яйцам, а потом в хрюсло – и все дела. Не исключено, что он бы ее резко зауважал.
– Есть очень много людей, не способных дать сдачи. И, по-моему, это естественно, – заметил Валюшок.
– Спасибо, просветил. А то я не знаю? Сам такой.
Валюшок склонил голову на плечо и смерил Гусева взглядом, полным сомнения.
– Для таких и работаем, – заключил Гусев, выходя из лифта. – Только вот обида – день ото дня бедные овечки становятся все подлее… Так. А куда это нас занесло?
Лифтовый холл открывался в небольшой зальчик с кучей дверей. В центре красовалась мощная конструкция – рабочее место как минимум трех секретарш. Из-за стойки виднелась аккуратная женская прическа. Сухо потрескивали клавиши.
– Привет, – сказал Гусев, перегибаясь через стойку.
– Здравствуйте, – ответила молоденькая девушка, отрывая глаза от клавиатуры. Взгляд у нее был напряженный, и где-то в глубине его прятался испуг. – Чем могу?…
«А господин Юрин охоч до свежатинки, – усмехнулся про себя Гусев. – И жаден, судя по всему. Печатать девица толком не умеет, едва школу окончила, согласна на любой оклад… А на что еще ты согласна, бедная девочка? И сколько вас таких по всему миру, несмышленых и остро нуждающихся в защите? Что с вами будет, когда меня пристрелят?»
– Вы к кому? – спросила девушка, возвращая Гусева к реальности.
– Господин Юрин у себя?
– Вам назначено?
Гусев достал из кармана значок, коротко сверкнул им и прицепил на место – за лацкан. Испуг из глаз девушки переместился на все лицо.
– Знаешь, почему мы здесь? – спросил Гусев мягким полушепотом. – Вижу, что да.
Девушка еле заметно кивнула.
– Президент у себя. Один, – прошептала она, указывая глазами направление. Гусев оглянулся на дверь, за которой сидел господин Юрин, не подозревая еще, наверное, что его ждет.
– А Марина где?
– Вон там, в комнате отдыха…
– Спасибо. Господин Бунин, постойте здесь, развлеките барышню, заодно последите, чтобы клиент никуда не делся. Мне понадобится минуты три-четыре.
– Слушаюсь, господин Купченко, – отбил подачу Валюшок.
Пострадавшая сидела с ногами на диване, прижимала к щеке пакет со льдом и роняла тихие слезы в чашку кофе. Даже сейчас, в растрепанном виде и, похоже, не менее растрепанных чувствах, выглядела она стопроцентной шлюшкой. Из тех, которых положено без лишних прелюдий хватать и валить в койку, а за неимением постели – раскладывать на офисной мебели. Крайне неудачная конституция: мощный сексуальный призыв в сочетании с дешевой внешностью. «Не повезло тебе, Марина».
