…Мы стоим на вершине. Гоги привычно рассказывает:
– Это Зуб Суфруджу, это пик Инэ, это Белала-Кая. Вид этих вершин вызывает восторги у видавших виды альпийских гидов…
Спускались дюльфером по вертикально закреплённым верёвкам. Отделение Коли, не дожидаясь, пока спустимся мы, быстро ушло вниз готовить лагерь и ужин. С ними ушёл и Гоги.
Мы сняли спусковые перила, тщательно сложили верёвки и пошли догонять своих.
…Ребята как-то лениво, не спеша, с чувством хорошо выполненного дела шли по вязкому вечернему снегу. Справа от нас – высокий вертикальный скальный гребень, слева – уходящий вниз в обрыв снежный склон.
Мы довольны собой, погодой, солнцем, снегом, скалами, двумя взятыми великолепными вершинами. Мы довольны жизнью, что подарила нам всё это. Казалось – ничто не сможет разрушить ощущение вполне заслуженного счастья.
Я думал о друзьях, о том, как по приезде в Харьков расскажу, как мне повезло с альплагерем, с инструктором Гоги, с ребятами из нашего отделения.
Суеверный дурак! Ещё два дня тому назад меня почему-то смутила дважды повторенная цифра 13!
Как тихо! Как необыкновенно тихо! Нигде не услышишь такой особенной тишины: только в горах…
Мои раздумья прерывает свист. Откуда этот свист появился? Что это за птица, что так свистит? Где она?
Я быстро поднимаю голову вверх, откуда доносится этот диковинный переливчатый свист. Мозг отпечатал увиденное мгновенно…
На самом верху гребня примерно на высоте 700 – 800 метров точно над нами от стены оторвался огромный кусок скалы, оставив на месте отрыва белое пятно, чётко выделяющееся на фоне коричневой под солнцем гигантской зазубренной горы.
Это он, огромный, как дом, остроугольный камень, вращаясь, издавал смутивший меня меняющийся в тональности свист.
Камень быстро падал прямо на нас, а вокруг, как почётный эскорт, его красиво сопровождал целый рой мелких камней.
– Камень! – что есть мочи кричу я.
Но, видимо, все уже и без меня поняли грозящую нам опасность. Куда ушла усталость, благодушие и ленивое самодовольство! Нашему суетливому, паническому бегу не мешал даже очень глубокий и порядком за день раскисший снег…
Дикий страх заставил самопроизвольно всю нашу шестёрку в спринтерском темпе с тяжёлыми рюкзаками бежать изо всех сил вперёд, подальше от воображаемой траектории падающих на нас камней.
Произошло это в какие-то несколько секунд. Большой камень не долетел до нас несколько метров, а мелкие камни перелетели через нас.
На лице инструктора нашего отделения, тридцатилетней русоволосой москвички Нади веснушки почему-то очень ясно проступили на фоне совершенно белого лица. Говорить она не могла: пережитое тяжёлым грузом ответственности зашло в душу. Да и не нужны нам были никакие слова. Молча мы быстро пошли по направлению к нашей очередной вершине…
…Уже в лагере среди скал обычно суровый и немногословный Гоги Джапаридзе долго смеялся, слушая наш рассказ. Потом посерьёзнел и сказал:
– Нужно иметь сильное сердце, и тогда число 13 будет счастливым.
«…Мечта где, фантазия где?.. Почему
У нас нет Чюрлёнисов? Ведь это же
музыкальная живопись!» (М. Горький)
Кавказ. Мы спустились с вершины и заночевали в живописном лесу на берегу горной речки. Утром туман плотно заполнил ущелье, где стояли наши палатки. Вдруг кто-то крикнул:
– Смотрите!
Высоко в небе из туч торчал острый конец верхушки горы, с востока подсвеченный восходящим солнцем. Казалось, что вершина просто парит в небе, переливаясь бликами льда и скал. Мираж из тумана!
