Остальные члены экспедиции, устроившись поудобней в салоне, принялись за ранний обед. Завтракали ведь еще до всеобщего подъема, быстро и по этой причине бестолково. Контейнеры с едой уже были разогреты, оставалось только разложить ее по тарелкам. Обедали все вместе в головной базовой машине. Было тесновато, но зато весело. В отряд "выходящих" шли люди в основном позитивные. Те, кому нравится высоченный купол неба над головой и пугающие остальных бескрайние просторы, поэтому у них в отряде почти не бывало внутренних конфликтов.
Фролов получил свою порцию белковой смеси в пищевом контейнере, несколько зерновых галет и живо заработал ложкой. Он, как представитель первого поколения рекрутов к пище всегда относился предельно серьезно. Василий хорошо помнил голод «Четвертого года», когда оросительная система оранжерей дала нежданный сбой, а часть водорослей пришлось сжечь из-за стремительного распространения вредоносной культуры бактерий.
Докатастрофные запасы провизии, как оказалось на поверку, были не беспредельны. Администрация СС 25 тогда ввела строжайшие нормы и режим экономии. И это коснулись буквально всех, поэтому, наверное, и было воспринято выжившими людьми относительно спокойно. Приходилось учиться на своих ошибках. Как раз Двадцать четвертая станция им тогда здорово и помогла новыми культурами. Она специализировалась на выведении генетически измененных растений. Сейчас пришел их очередь оказать помощь.
- Сегодня Фридрих особенно постарался, - промычал с набитым ртом Седов. - Мазюка вышла съедобной.
- Так, он специально для нас еще с вечера готовил, - ответил Леня Карачун, любитель собирать слухи и сплетни. - У него там, говорят, там на подхвате такие две шустрые молодые работницы!
- А ты ему не завидуй! - обернулся лобастый Карелайнен, - Тебе и одна из них не светит. Там же девки какие!? Откормленные, сиськи по ведру дойному, куда тебе, такому щуплику противу их телес! Что ты с ними делать будешь?
Все захохотали, а Леня лишь улыбнулся, необидчивый был парень. Но по чертикам в его глазах Фролов понял, что сейчас последует розыгрыш.
- Леш, а Леш?
- Что? - штурман уже перешел к чаю и макал галету в кружку с горячим напитком.
- Леш, а ты талоны перед рейсом получил?
- Какие еще талоны?
- Так, теперь на каждое посещение клозета положено. Пробить в таксометре, и лишь потом толчок откроется.
- Дали вроде пачку каких-то, еще толком не рассмотрел, - недоверчиво рассматривал шутника белобрысый штурман.
- Давай, проверь, ты же любишь посидеть, "подумать", воздух на станции испортить. Если что, могу поменять несколько талонов. Я маленький и вываливаю этого добра меньше.
- На что меняешь? - экипаж уже начал понимать, что пошел розыгрыш. И парни старались делать лица серьезными, тщательно пряча усмешки. Все были наслышаны о крайней прижимистости Карелайнена.
- Как на что? - состроил изумленное лицо Карачун. - На это самое. Тебе ведь все равно без надобности!
Штурман перестал жевать и побагровел, но чуть позже незаметно придвинулся к молодому шутнику и шепотом обронил:
- Поменяю три к одному.
Карачун повернулся к нему, будто бы раздумывая, и громогласно заявил:
- Согласен, один клозет за три сеанса уединения!
Участники рейда уже не могли сдерживаться и грохнули. Все смеялись до слез. Карелайнен, наконец, осознал, что попал впросак и побагровел еще больше:
