Мачо. Чмо - страница 19

– Я уже ничего не хочу. Прекрати это немедленно!

– Прости, дорогой, но это поезд едет только в одну сторону. И пока ты не достигнешь своей последней станции, это будет продолжаться. Сопротивления бесполезны, а нарушение правил будут караться по всей строгости закона.

– Какого закона? Здесь творится беспредел.

– Со временем ты поймешь, что даже в хаосе есть порядок.

– Ничего не хочу понимать, кроме того, что ты обиженная на жизнь злобная кобра, использующая свои чары не по назначению. Раз уж ты умеешь колдовать, почему не наколдуешь вакцину от рака? Или там не остановишь войну в соседней стране? Или… Хотя бы мороженого детям наколдовала, нет, ты сидишь здесь и изводишь меня.

– В этом мире у каждого свои задачи.

– Верно, и у меня свои, а ты мешаешь их реализовывать. У меня, между прочим, контракты там, на родине, горят на миллионы, а иногда и на миллиарды рублей. А ты тут взялась со своими нравоучениями, жить мне не даешь. Ты кто такая, давай до свиданья.

– Как пожелаешь, до свиданья!

После этих слов, Анжела растворилась в темноте.

– Тоже мне еще обиделась, да и катись, видеть тебя не могу. Вот угораздило же связаться с демоншей в розовых чулках. Учит меня жить, да что ты сама умеешь злобная стерва, ты хуже меня в сто раз. Я хоть дарю женщинам любовь. А ты? Закрытая, затюканная и ядовитая. Катись!

На этих словах Александра действительно что-то покатилось, но это была не Анжела.

– Что это? – с выпученными глазами, видимо, сам себя спросил Саша. – Да ну нет, не может быть.

Саша стоял как вкопанный и, растопырив зенки, смотрел, как к нему приближается большое горящее колесо автомобиля. Впервые за все уже пятнадцать часов хождения по лабиринтам увидел такой яркий свет. С непривычки даже стало больно глазам, но через считаные секунды не мог оторвать от него взгляд.

– Ивана Купала, ну наконец-то, праздник, там, где праздник, там и девочки с веночками.

Александр был неисправим. Находясь за тридевять земель от дома, бродя по холодным сырым туннелям, в голоде, жажде и холоде, мысли его были все об одном и об одном… О женщинах…

– Спятил?

Внезапно из темноты показался женский силуэт. Эта экскурсовод Мария, она схватила многострадального Александра и оттянула его прочь от несущегося впереди горящего колеса.

– Сдурела? Что ты меня хватаешь? Голодная?

– Еще нет, но благодаря тебе могу стать. Я уже практически потеряла работу и последнее зернышко самоуважение.

– А вот не нужно было размахивать своими зернышками перед голодными мужскими глазами. Развратница.

– Ах, это я развратница? А ты – похотливый кобель от телевизора.

– А ты отчаявшаяся стареющая баба, знающая, что деньки твои уже на исходе и скоро ни один кобель от телевизора не посмотрит в твою сторону.

– Ты отвратителен!

– Что вдруг? Ранее ты использовала другие прилагательные.

– Я просто была очередной дурой, которая влюбилась в книжку по обложке. Оказалось, что под обложкой вовсе не стихи Есенина, а жалкая, неудавшиеся проза корявого писателя-графомана. Но, знаешь, я благодарна, ты заставил меня задуматься. Спасибо за опыт!

– Учись, пока я жив. Ну, вот, Анжела, гляди, как я помог, не пора ли мне домой? А? Не уходи от разговора.

– С кем ты разговариваешь? – в недоумении спросила Маша.

Вопрос Александра нашел адресата, и ответ не заставил себя ждать:

– Саша, ты все неправильно понимаешь. Спасать девушек нужно тебе, а не наоборот.