– Не волнуйся, – засуетился Андрей, – я сумею избежать ненужной огласки. Никто из моих друзей с тобой не знаком, все думают, что я снимаю комнату у тетки, которая не позволяет приглашать гостей.
– Ты заранее все продумал, – ахнула Соня. – Одного не пойму: зачем я Марка родила?
– Не моя затея была, – заявил муж, – вы с Тильдой все обстряпали, мне лишь сообщили с глупыми улыбками: «Ребеночка ждем!» И куда мне было деваться?
– Мог сказать «нет», – прошептала Соня.
– Ага, – склонил голову муж, – и чего? Ладно ты, мы разобрались бы между собой, но Тильда? Она бы меня мигом вон выставила. И куда идти? На вокзал?
– Значит, сейчас у тебя появился дом? – горько усмехнулась Соня.
– Ну да, – простодушно признался Андрей, – правда, ремонт не до конца закончен, но осталось только полы лаком покрыть.
…Соня замолчала.
– Жесть! – гаркнула Катерина. – Ну, это бомба!
Нора сердито глянула на журналистку.
– Вы забыли о нашем договоре? Никаких материалов, кроме интервью со мной! Без подробностей о клиентке!
– О чем идет речь? – подняла голову Соня. – Какое интервью?
– Ерунда, – быстро отреагировала Катерина, – профессиональные моменты.
– Что вы хотите от нас? – спросила Нора у Сони.
Молодая женщина сцепила пальцы рук.
– Я забыла об Андрее.
– Правильно, – вновь не утерпела Катерина. – А он вам алименты платит?
– Нет, – помотала головой Соня, – мне и не надо. Я хорошо зарабатываю, абсолютно не нуждаюсь, у Марка имеется все необходимое. Я вычеркнула Вяльцева из памяти, убедила себя, что этого человека не существовало, но у Марка в свидетельстве о рождении стоит его имя.
– И что? – нахмурилась Элеонора.
– Мы собрались на море, и нужно разрешение отца на отъезд, – пояснила Соня. – Полный бред брать бумагу у человека, который не узнает в толпе своего ребенка, но таков закон. Мне противно обращаться к Вяльцеву, никаких сил нет ему звонить. Не могли бы вы взять на себя эту миссию?
– Боже, какая ерунда! – воскликнула Нора. – Иван Павлович прямо сейчас отправится к нему и получит документ. Только дайте координаты Вяльцева.
Не успел я спуститься на первый этаж и пройти к двери, как услышал приятный баритон:
– Иван Павлович, здрассти.
Из маленькой комнатки, расположенной у лифта, выглянул паренек в черной форме. Я остановился и кивнул:
– Добрый день, Алексей.
Раньше в нашем подъезде дежурили милые старушки, божьи одуванчики, мирно дремавшие на стульях. Я не понимал, какой толк от престарелых дам. Оказать сопротивление преступнику они не способны. Ну зачем их приняли на работу? Разве что в виде жеста благотворительности? У состарившихся женщин крохотная пенсия, прожить на которую совершенно невозможно, а служба консьержкой приносит ощутимую прибавку к ней: в нашем доме живут обеспеченные люди, которые не скупятся на оплату прислуги. Но несколько месяцев назад положение изменилось: дряхлые тетушки исчезли, их место заняли крепкие юноши в черной форме, с пистолетами в кобурах. Кажется, их трое, но я знаю по имени лишь одного, того, что сейчас со мной поздоровался.
– На улице дождь, а вы без зонта, – вежливо завел разговор Алексей.
– Я на машине, – пояснил я, – не пешком пойду.
– Испортилась погода, – пригорюнился Алексей, – я собирался завтра на природу, и, пожалуйста, ливень.
– Не расстраивайтесь, – сказал я, – авось тучи унесет.
Алексей кивнул. Я счел беседу завершенной и шагнул к двери.
– Простите, Иван Палыч, – тихо сказал охранник.
