Мадемуазель переплётчица - страница 18

– Прошу меня извинить. – Марк поднялся с кресла. – Я вынужден оставить вас, у меня ужасно болит голова.

Баронесса вновь прикрылась веером, скрывая ухмылку. Кузен равнодушно пожал плечами. Губы Кловиса сжались. Он прекрасно понял демарш сына.

– Конечно, вам следует прилечь, сударь, – просюсюкала де Маршаль. – Должно быть, работа отнимает все ваши силы. Это наверняка крайне утомительно.

– Вы прекрасно поняли меня, мадемуазель, благодарю за сочувствие, – бросил Марк и, поклонившись, поспешил прочь. Отец под благовидным предлогом последовал за ним.

– Чёрт меня возьми, Марк! Ты совсем выжил из ума? Ведь я распинаюсь перед баронессой и её братцем только ради твоего будущего!

– А может, ради себя? – прошипел сын. – Неужели вы по-прежнему мечтаете заполучить в невестки эту дохлятину?! Вот уж и впрямь родительская забота. По-вашему, я не достоин красивой женщины? Вы же мужчина, скажите по совести, хотелось ли вам заполучить в постель мешок с костями? А её мерзкий писклявый голосок станет преследовать меня в ночных кошмарах. Боже правый, чем я так провинился, если вы хотите лишить меня всех радостей жизни!

– Заткнись, неблагодарный! – Кловис на секунду замолчал в опасении, что его могут услышать гости. И, схватив сына за лацкан сюртука, приглушённым голосом произнёс: – Ты что, действительно настолько глуп, что не понимаешь очевидного? Кто тебе сказал, что брак лишит тебя прежней жизни? Слава Господу, ты не девица, что, выйдя замуж, должна блюсти репутацию. Если тебя воротит от скромных прелестей баронессы, так заведёшь себе смазливую любовницу, только и всего.

Такая откровенность вызвала у Марка возмущение и удивление одновременно. В его глазах Кловис Ламбер был примерным семьянином и никогда не давал повода усомниться в своей порядочности по отношению к супруге. Отец скрылся в гостиной, а сын поднялся в свою спальню, начисто позабыв предмет спора. Теперь его попросту мучило любопытство: есть ли у родителя любовница? А если есть, то какова она из себя? Затем его мысли вернулись к Анне. Да уж, мадемуазель баронесса, не начав борьбу, уже проиграла простой шляпнице по привлекательности. Но что же делать, если отец категорически станет настаивать на свадьбе и в случае отказа запросто оставит сына буквально с пустыми карманами. Хотя… не есть ли в его грубой откровенности подсказка? Допустим, он всё-таки вступит в брак с тощей де Маршаль, но не оставит Анну. А что, это довольно приемлемый выход. Конечно, любовница наверняка будет возмущена, и Марку предстоит употребить всё своё красноречие, дабы убедить её в необходимости такого решения. Ведь она так его любит и вряд ли захочет потерять. В сущности, жизнь официально признанной любовницы не лишена своих преимуществ. Она вполне беззаботна и очаровательна. Подарки, деньги и любовь ничуть не иссякнут. Любая девица с радостью согласилась бы на такое предложение. И Марк мигом повеселел. Эта идея показалась ему прекрасным компромиссом и избавила от угрызений совести, что только мешают наслаждаться жизнью. Он непременно поговорит с Анной, но не теперь, позже, когда соберётся с силами. Да можно и вовсе не сообщать о женитьбе. Тогда и не придётся выслушивать жалобы и упрёки. А потом всё как-нибудь решится само.

Довольный собой, молодой Ламбер действительно продолжал вести прежнюю жизнь, радуясь, как ловко устроил свои дела. Его отношение к любовнице стало ещё нежнее, а подарки ещё весомее, и влюблённая глупышка вообразила, что со дня на день получит предложение руки и сердца. Меж тем под давлением отца Марк раз-два в неделю тратил вечер на вялую беседу в компании невесты и её неизменного спутника кузена Фредерика, который, по обычаю, бросал лишь пару ничего не значащих фраз, налегая на вино. К явному облегчению Марка, баронесса даже не пыталась флиртовать. Хотя её непоколебимая уверенность, что свадьба состоится, выводила его из себя. В её глазах не было ни малейшего интереса к жениху, но при этом сквозила холодная расчётливость завзятой интриганки. Молодой Ламбер давно отметил скудный гардероб невесты, потёртый мех пелеринки и ворох кружев, явно приделанных, дабы скрыть вышедший из моды туалет. Марка раздражала её манера жеманно складывать губки и то и дело пожимать острыми плечами. На все его замечания отец спокойно отвечал, что девушку можно понять. Она, бедняжка, еле сводит концы с концами, да ко всему, выросла в провинции. В Рамбуйе сроду ни черта не смыслили в моде. Стоит только приодеть малютку Сабину да откормить хорошенько, как из неё вполне может получится привлекательная женщина. А впрочем, какая разница, ведь главное – это её титул.