Алекс тем временем обдумывал мое положение. Наконец заявил:
– М-да, тогда это будет нечестно по отношению к тебе. Но мы решим этот вопрос. Садись, – он показал на место рядом. Я, пожав плечами, села, не понимая, чего он хочет от меня. – Бери джойстик, вот так… Вот эти кнопки – движение по карте. Вот эта – ускорение. Я буду тебя учить. А через полчаса сразимся.
– За полчаса научить нереально, – фыркнула Маринка, которая вроде бы не понимала, для чего это все затевается.
Я тоже.
– Ну, если не выйдет, то победу отдадим тебе, ведь ты почти меня обогнала.
– Идет! – обрадовалась подружка.
Боже, неужели она так сильно хочет с ним потанцевать? Хотя… в него влюблена, наверно, каждая девочка с нашего курса, почему бы и Маринке не поддаться?
Про себя же я толком не могла сказать. Он выглядел как настоящий принц и вел себя иногда образцово, но периодически раздражали его снобистские и высокомерные выходки. Он как будто знал, что в него все влюблены поголовно, и посмеивался над нами, наслаждался вниманием, а сам словно ни к кому ничего не испытывал в принципе, даже дружеских чувств. Впрочем, у меня сильно развитое воображение, может, мне просто кажется…
Итак, обучение вышло интенсивным. Алекс сидел очень близко на этом узком диванчике перед экраном, часто брал джойстик из моих рук, касаясь ладонями то моих пальцев, то оголившихся ляжек. Надо было оставлять свое длинное серое платье, а это уж больно задирается…
Наконец хозяин квартиры решил, что мой звездный час пришел. Мы начали гонку. Алексу не повезло: он пару раз серьезно врезался, а на льду вообще закрутился и долго не мог выровнять автомобиль. В результате я финишировала первой.
– Вот так! – сказала я с превосходством. – Тише едешь – дальше будешь. Моя мама мне всегда это говорит!
– Но как это… – промямлила Маринка, а потом вдруг выбежала из комнаты. Что с ней?
Но я не успела поразмышлять над этим, потому что народ заскандировал:
– Вальс! Вальс!
– Подождите, – охладил Алекс их пыл, – мне надо прийти в себя, я тут потею три часа с вами, а трогать эти прекрасные руки потными ладонями себе не позволю, это моветон.
Алекс ушел – то ли в душ, то ли просто руки мыть, – а студенты захихикали.
– Ишь какие слова выдает! Моветон!
Я пошла искать Маринку и обнаружила ее на кухне, отделенной от столовой небольшой перегородкой и кухонной мебелью.
– С тобой все хорошо? – спросила я с тревогой.
– Конечно! А что не так? – доброжелательно ответила Маринка, и я успокоилась.
– Ничего, мне просто показалось… хм… А что ты ищешь? – поменяла я тему.
– Да вот… вино хочу открыть. Помоги.
Марина всучила мне бутылку из темного стекла с какой-то золотистой наклейкой, а сама пошла искать бокалы. Я не спец в таких вещах, но тем не менее чувствовалось, что вино весьма дорогое. Подруга отыскала хрустальную посуду и поставила на стол. Я держала бутылку, поставив ее рядом с бокалами, пока подруга орудовала штопором. Наконец пробка была вынута, я стала поднимать бутылку со столешницы, готовясь наливать ей в бокал, а Маринка потянулась через меня, чтобы швырнуть пробку в мусорку, и наклонила тем самым бутылку в мою сторону.
– Стой! Ты щас… – Я не успела договорить, потому что красное вино пролилось на мое светло-розовое платье, безнадежно его испортив.
– Ой, прости!
Маринка виновато заулыбалась и кинулась вытирать полотенцем плоды своей деятельности, только сильнее в итоге втирая напиток в ткань.
