Нет, конечно, он всё уже заранее знал и все предписания на руки получил. Нынешняя встреча – всего лишь дань штабной культуре, – первого зама управления, пусть нового, не перебрасывают письмом, как лейтенанта какого-нибудь. И всё же – до чего по-дурацки звучит. Семен едва сдерживал хохот, получив предписание, хихикал, ходя по коридорам ГУКа, посмеивался, готовясь к представлению. Сейчас смешки кончились, хотя внешне ситуация выглядела абсурдно донельзя: Управление Практической Магии при Генштабе! Торвальд Эрикович Йенсен, генерал-майор, его начальник. Уписаться можно. Но это внешне. А на деле, в ГУКе плохо понимают шутки, тем более такие, как создание нового Управления. И заниматься Практической Магией ему придется на самом деле. И-и-хе-хе-хе! У-у-ха-ха-ха! Замечательно, а чего делать-то? Сушеных летучих мышей по стенкам развешивать? Или на метле летать по ночам? Изделие ПЛМ-19М – Помело Летучее Магическое, версия 19, модернизированное? Свиток Заклинательный, допуск секретности по форме № 2? Семен, конечно же, заполнял тесты, в обязательном порядке разосланные в войсках. Поговаривали, что они как раз для этих целей и составлялись, но что они могли там у него найти экстрасенсорного, Точилинов ума не мог приложить. Но вот нашли ведь.
– В общем, удачи, товарищ полковник, на новом месте службы, – закончил выступление Каретников.
Семен моргнул – он, оказывается, всё прослушал. Ну да ничего. Все равно всё нужное ему сейчас Йенсен будет рассказывать, а до этого лирика напыщенная была.
– Ну, позвольте откланяться, – поднялся Йенсен совершенно не по-военному.
– Разрешите идти, товарищ генерал-майор? – по Уставу встал Точилинов.
– Идите, – благосклонно кивнул из-за массивного стола Каретников, – и удачи вам в вашем нелегком труде.
Пока дверь закрывалась, Семен все пытался понять: он поиздевался или как?
– Пошли, – когда дверь закрылась, Йенсен простецки подтолкнул Точилинова в спину, – получим проездные и двинемся, машина ждет. У тебя вещей много?
– Нет, – Точилинов, даром что до полковника дослужился, жил бобылем, семьи не было, вещей, соответственно, тоже кот наплакал. – А зачем двигаться? Куда? Не здесь мы разве?
– Нет, – Йенсен улыбнулся, – я из Питера, вот и выбил себе дислокацию дома. Тем более что народу надо много с водой работать, с камнями, природа нужна. И спокойствие. А Москва уж больно суетная. Ломиться вперед за достижениями – места лучше не придумаешь, а вот мыслью растечься или помедитировать спокойно, творить – это не здесь.
Подборка всех документов заняла час, еще час они постояли в пробках, добираясь до гостиницы. Всё это время о делах не было сказано ни слова, и только когда автомобиль с Йенсеном и Точилиновым, ведомый вглухую тонированной машиной сопровождения с двумя мигалками, тронулся и Йенсен поднял перегородку, отделяющую их от водителя, и что-то там у себя переключил на подлокотном пульте, Точилинов не выдержал:
– Шикарно живем, товарищ генерал-майор.
– А то, – Йенсен достал сигареты, – мы теперь фигуры о-очень значимые. Что дома, что по всему миру. Привыкай. Куришь?
Семен кивнул и тоже достал пачку:
– А с чего нам такой почет, товарищ генерал-майор? – Приятно, конечно, но лучше всё до конца выяснить.
Йенсен покривился:
– Давай без званий. Я, если ты еще не понял, человек не очень военный, несмотря на то что погоны кинули, мне проще, когда по-человечески.
