— Сначала кошелек. Потом дом. Потом будешь как Авика убегать от какого-нибудь герцога? — Феран замотал головой. — Нет. Хватит. Отец бы никогда не разрешил…
— Отца здесь нет, — встряла Авика. — А в герцогский замок я залезла не просто так, а за нашей собственностью. Уверена, если бы отец был здесь, он бы не отказался вернуть наше по праву.
— Он отказался, — впервые поддержал Ферана Ласевер. — А что ты так смотришь, сестренка? Ведь правда же, отказался.
— А ты вообще откуда можешь знать?
— Я согласен, — добавил Феран. — Отец прекрасно знал, где карта, но ведь не полез же за ней, а решил идти в море наугад.
— Если бы он только успел найти корабль до того как прихвостни герцога вывезли книги из архива, — не желала уступать Авика, — мы бы уже давно покинули Польвару. Да как вообще ты можешь такое говорить? Если мне представится хоть еще один крохотный шанс обокрасть этого заносчивого гада, я его точно не упущу. Это не просто дело денег, Феран, это дело чести. И ты как старший сын, должен был думать так же.
— Ты навлекла на нас беду, — с обидой ответил Феран, глядя на спокойное море.
— Ты этого не знаешь.
— Знаю. Точно знаю. Те шлюпки с галеона.
— А что с ними? — подхватил Лас.
— Я узнал, что на них были не только тевирийцы, — сказал Феран, переводя взгляд с брата на сестру. — Сам герцог Натан Виару сошел на наш берег со своими головорезами. Говорят, он остановился в «Кальмаре». И я не сомневаюсь, что сегодня вечером там соберется половина города, чтобы узнать самые последние новости.
— Не может быть, — выдохнула Авика и ошарашенно села на стул. — И что теперь?
— А что теперь? Не знаю. Вот вечером я пойду в “Кальмар”, буду узнавать. Искренне надеюсь, что герцог проделал весь этот путь не по твоим следам.
***
Пока солнце слишком медленно пряталось за водную гладь, Авика изнывала от нетерпения. Она металась из одной комнаты в другую, то принимаясь за новую работу, то бросая все и пустым взглядом всматриваясь в бескрайнее море – туда, где стоял тевирийский галеон.
Сердце ее сжималось от каждого стука. Страх накатывал от громких голосов редких прохожих. Ей все казалось, что солдаты ворвутся в дом. Хорошо, если заберут только ее, а ведь могут забрать всю семью или одного Ферана, решив, что это именно он придумал план ограбления. А ведь брат ни в чем не виноват. Он даже не знал, куда она отправилась и над чем работала целый месяц. Он все эти годы только и делал, что выходил ранним утром в море и лишь к вечеру возвращался, принося домой несколько монет от торговцев. Все годы. Ровно с того момента, как герцог закрыл архив, где работал их отец.
С каждой минутой ее волнение росло все сильнее и сильнее. А когда солнце окончательно спряталось за горизонт, а на городской стене зажглись первые фонари, она больше не могла усидеть на месте.
— Я в трактир, — выпалила она, накинув дорожный плащ.
— Он старший брат, — отозвался Лас. — Старший. Понимаешь это слово. Он сам разберется.
— А если герцог его узнал?
— Да он даже твоего лица не видел, на кой ему сдался наш честный братец? Меня же никто еще не арестовал.
Авика снова сделала несколько кругов по комнате. В словах Ласа была истина, но нарастающий ком жара внутри не позволял сидеть на месте. Еще пять минут бесплодных попыток успокоиться, и она все-таки выскочила на улицу под недовольные взгляды младшего.
— Да за что мне такая семейка? — только и выдохнул Ласевер.
