Магические изыскания Альмагии Эшлинг - страница 25

Пользу в тисах видели не только основатель рода и нынешний глава оного, но и многие поколения хозяев «Тёмных Тисов», за исключением разве что отца Альмы, который не нашёл в магических книгах ни единого упоминания тисов, а потому был к ним полностью равнодушен. Как результат, за минувшие века число деревьев сократилось. Однако пусть тисов осталось не много – их всё ещё было достаточно. Во всяком случае, по мнению капитана Эшлинга.

Доход от поместья, насколько он успел узнать, был даже более чем достаточным. Капитан Эшлинг не привык тратить много, а род Эшлингов был настолько основательным, порой даже неповоротливым в своих делах, что, в отличие от некоторых более предприимчивых соседей, до сих пор не успел растратить фамильное состояние.

Добротный дом, обширные земли, солидный доход… В отрочестве мечтаешь о буре приключений; с возрастом начинаешь ценить тихую гавань. Или мечтать о ней, если у тебя её нет. Капитан Эшлинг и мечтать не смел: младший сын, потомок младшего сына, сошедший на сушу моряк – на что он мог рассчитывать? Судьба чаще насмехалась над ним, чем улыбалась ему. И вот он – полноправный хозяин «Тёмных Тисов»! Если счастье и недостижимо, то, по крайней мере, сейчас капитан Эшлинг был к нему ближе, чем когда-либо прежде.

О чём ещё он мог мечтать? Разве что о хозяйке для своего дома. О браке с достойной девушкой. Альмагия Эшлинг была достойной девушкой: дочь почтенного господина Эшлинга, выросла в «Тёмных Тисах», имела за собой хорошее приданое, вдобавок была молода и миловидна. Правда, чересчур нерешительна и задумчива. Задумчивость – это промедление; решение нужно принимать без проволочек, иначе рискуешь пойти ко дну. Враги ждать не станут. Терпение друзей тоже не стоит испытывать на прочность…Впрочем, в мирной жизни, да к тому же в характере женщины это не пороки, а вполне извинительные маленькие слабости. Во всём прочем малышка Альмагия отвечала чаяниям капитана Эшлинга.

Решено!

Когда капитан Эшлинг пригласил её на прогулку, Альма придумала благовидную отговорку прежде, чем успела задуматься, зачем вообще нужно отговариваться. Зачем добровольно отказываться от общества человека, которого ей, с какой стороны ни посмотри, следовало бы узнать поближе.

Как держать себя с дядюшками-кавалерами, госпожа Эстиминда её не учила. Вероятно, правильным было бы как-то поощрить его. Улыбнуться ему. Расспросить о службе. Что ж, за завтраком Альма затронула эту тему – и едва не утонула в морских терминах, едва не оглохла от терпкого голоса, слишком громкого даже для просторной столовой.

Входя в любое помещение, капитан Эшлинг немедля заполнял его собой – высокой широкоплечей фигурой, энергичными движениями, зоркими взглядами из-под нахмуренных бровей, громовым голосом. Становился центром внимания, осью вращения. Ценное качество для командира, но слегка обременительное для тех людей из его окружения, кто к такому не привык.

Вдвойне тяжко было становиться предметом пристального внимания капитана Эшлинга. Говорить с ним о том, что было ей неизвестно или не имело для неё значения, принимать его слегка неуклюжие ухаживания, делать шаг за шагом по направлению к неизбежному… и нежеланному. С ослепляющей ясностью Альма осознала, что не готова связать с капитаном Эшлингом свою судьбу.

Но был ли у неё выбор?

Снегопад завершился и оставил после себя белоснежное покрывало, укутавшее дом, сад и окрестности. Снежинки искрились на солнце, морозец обещал не люто пробрать до костей, а добродушно подрумянить щёки. Кто бы отказался от такого освежающего простора в пользу душного захламлённого кабинета?