Милая бабуля сложилась пополам. Высокая должность плохо соответствовала ее возрасту. Отдышавшись, держась за согнутую спину, она не без труда разогнулась и присвистнула. А после принялась расхваливать парней налево и направо.
— Внучата, молодчики, — восхищалась она, — какая силища, какие руки! Это ж как в хозяйстве-то все пригодится!
Юноши посмеивались между собой. Синхронно выпятили грудь и исходились медом от комплиментов. Эх, молодежь. Боюсь, они сильно разочаруются.
Новый завхоз придумала и следовала строгому правилу: «Студенты — народ сложный и на чудные идеи родовитый. Чтобы не буянили, надо их упахать». Она вроде и огородик где-то возле некромантского погоста соорудила. Наши темные маги грядки ей вспахали при помощи восставших мертвяков. А поливать побеги, видимо, русалы заморские будут.
Дружный отряд строевым шагом отправился вслед за доброй, но предприимчивой старушкой. А трое взрослых мужчин остались на месте.
— А в Тридевятом царстве все спокойно? — спросил Мореславский. — Слышал, мятеж поднимался. Магические существа восставали.
— Какой там мятеж, — отмахнулся Леонид Валентинович, — мужики с оборотнями подрались, а газетчики шумиху создали.
— Я рад. Навещу царя Кощея, уважу, — отозвался князь. — И вы про меня не забывайте. Дмитрий, ты хоть иногда отдыхаешь? Леонид, например, больше года назад, но приезжал.
— Прости, Марсель, — повинился ректор, бросая злой взгляд на главу попечительского совета, виновного в печальных событиях. — Нет у меня времени. Каждый день здесь что-то случается.
И словно накаркал.
Ульяна наклонилась чересчур сильно, не рассчитала и полетела вниз. Никто испугаться не успел, включая Бабу-Ягу, как ее отросшими когтями поймала оборотница. Под визжание подруги, завывание кота, парочку моих проклятий и звук трескающейся ткани, мы втаскивали девушку обратно.
Прижав пальцы к переносице, наблюдая за сумасшедшими идиотками, портившими ему деловой разговор, Дмитрий Игоревич произнес.
— В общем, даже объяснять не надо.
Когда он удостоверился, что бедовая Баба-Яга в безопасности, что-то пробормотал, и ставни в нашем окне задрожали. Осознав, что дело пахнет керосином, я пихнула Злату в сторону, слезла и закрыла створки.
Все, первый день, а мы уже напортачили. Стыдно.
— Мила, — запыхавшаяся Ульянка побелела, а потом истерически захохотала. — Это же надо, при гостях так опозориться? Бойцов меня прибьет.
— Ага, — вторила ей оборотница, но была чуточку серьезнее. — Мил, получается, ты с этим князем знакома? Как он тебе?
Прежде чем я успела ответить и воздать множество неприличных эпитетов к хитрости Мореславского, из моего кармана раздался голос.
— Как, как, — похоже, моей ракушке надоело тихо сидеть в укромном месте. Она жаждала славы, новых впечатлений и друзей. — Жених ее будущий. Достойный. Сватов созвал, меня подарил, время на раздумья дал. Чудо, а не мужчина.
— Эй, Трита, — я поднесла ее к глазам. — А ты, вообще, на чьей стороне?
Девчонки, ничего не понимая, переглянулись.
— Так, — Злата села возле меня. — Давайте по порядку. Какой жених? Какие сваты? Это кто в конце концов?
— Подруга моя, новая, — призналась я, — со склонностью ко всяким мучениям и экзекуциям.
— Мила, рыбонька, не ругайся, я же как лучше хотела, — завопила ракушка.
— Да, да, я вижу. И Мореславского мне в мужья пожелала после его обмана, и показала себя раньше времени.
Прежде чем познакомить подруг с новым питомцем, я все-таки планировала объяснить им про свое затруднительное положение.
