– Вот и договорились, – довольно кивнул Саш, разрывая связь.
Начальнику военной контрразведки
От капитана 1 ранга подводного судна № 1767
Доклад
Расследуя причины провала операции по задержанию и доставке особо ценного источника информации, в дальнейшем «объект», мною в присутствии старшего помощника были выявлены следующие факты.
Во время инцидента на борту вверенного мне судна находились все члены экипажа в полном составе, а также переданный посредниками объект и представитель военной контрразведки. Судно шло курсом ***. Внешних повреждений корпуса или шлюзов не выявлено. Датчики аварийного открытия люков и внутренних переборок работали в штатном режиме, без нарушений. Сигналов тревоги не поступало. На основании этого смею утверждать, что никто из посторонних не мог извне проникнуть на вверенный мне корабль с целью освобождения или ликвидации объекта.
В момент происшествия я и старший помощник находились в рубке и осуществляли общее руководство. В 21:27 по местному времени на пульт поступил первый и единственный сигнал тревоги, вызванный несанкционированным отстрелом спасательной капсулы. Сигнал поступил из хвостового отсека. Мною был отдан приказ матросу *** проверить и доложить о ситуации. Так как сигнал был единичным, то вероятнее всего имела место какая-то несущественная поломка датчика. Вернувшийся матрос доложил о странном поведении части членов экипажа и о полной исправности системы контроля спасательных устройств. Капсулы № 3 в отсеке не оказалось. Предположив аварию в системе жизнеобеспечения, я в сопровождении старшего помощника и матроса лично проследовал в хвостовой отсек. По мере продвижения по судну нами были замечены спящие члены экипажа из числа вахтенной смены. Попытки разбудить их ни к чему не привели. Люди оказались погружены в глубокий сон, предположительно вызванный действием какого-то неизвестного химического вещества. Дверь в допросную была распахнута. Сила удара повредила внутренние механические запоры в виде стального засова и оставила вмятины на железной переборке помещения. Два офицера экипажа, присутствующие при предварительном допросе объекта, а также судовой врач находились в бессознательном состоянии, предположительно от воздействия того же химического вещества. Сам объект и присланный офицер контрразведки отсутствовали. Дальнейшие их поиски на борту лодки ни к чему не привели.
С целью обнаружения вышеуказанных лиц, мною незамедлительно был отдан приказ прекратить движение судна, изменить курс и всплыть на перископную глубину. Осмотр поверхности и горизонта позволил обнаружить быстро удаляющийся в сторону архипелага коптер неопознанной конструкции. Попытка поймать его в прицел и ликвидировать ни к чему не привела.
Во избежание рассекречивания присутствия вверенного мне судна, я вынужден был отдать приказ покинуть зону проведения операции.
На основании выявленных в ходе предварительного расследования фактов и детального внутреннего расследования напрашиваются следующие выводы:
В срыве операции по задержанию и транспортировке объекта активное участие принимал офицер контрразведки. Всю вину за случившееся возлагаю на него. Среди членов экипажа утечки информации не выявлено. Внешнее проникновение диверсионной группы исключено. Транспортный коптер был подготовлен заранее. О цели, месте и времени операции знал только офицер контрразведки. Он же мог иметь доступ к новейшим военно-химическим разработкам. Никого из членов экипажа о цели операции не уведомляли.
