Седой возница телеги, на которой ехал Йан, оглянулся.
– Чего тебе?
– Мы что, надолго здесь?
– Ось так быстро не починить. Видно, ночевать тут будем. Ежели ты, конечно, не плотник.
– Я человек книжный, – вздохнул Йан, озирая поля вокруг. Издали были видны маленькие фигуры людей.
– Ну и что с вас толку, таких? На что оно пригодно, твоё ученье-то? – Ладзь за разговором умело распряг лошадей, стреножил. – Когда сеют, пашут – это я понимаю, дело, есть хотят все, хоть король, хоть писарь, хоть бедняк. Купцы ещё понятно, хоть и мошенники они все до едина…
Возница огляделся, дабы убедиться, что купец-хозяин обоза его не слышал.
– А умственность ваша – обман один, всё равно что ярмарочный балаган. Кричат много, а что делают – руками не пощупать. Разведи костёр хоть, что ли, к ужину.
– Я лучше пойду в деревню, поспрашиваю плотника, – Йан кивнул на домики. – Там и еды возьму.
– Тоже дело…
Ладзь застучал кресалом, а Йан подхватил котомку и побрёл через поле, молча негодуя. Не впервые в жизни он слышал такие разговоры. Конечно, пререкаться с человеком, который его везёт, глупо, и что он докажет тёмному работяге?
– Да учёному человеку самое главное в этой жизни доверено! – привычка репетировать диспуты крепко въелась за годы учёбы, и Йан спокойно обращался с речью к молчаливым полям и небесам, к прыснувшему из-под куста зайцу и певчей птице. – Вершитель дал нам слово, чтобы нести мудрость людям, разгонять тьму невежества и строить храм истины в людских душах! На что мы пригодны… Кто больше всего знает о той же самой земле, из которой всё растёт? Мы! Кстати, о земле…
Йан выудил из котомки истрёпанный лист, рассмотрел и сунул обратно. Его карта заканчивалась аккурат по границе с Ваймером. Спешно нужна бы новая, но где взять? Йан критически осмотрел кривобокие домики, расползшиеся по холмам, и направился к невысокой деревянной церквушке. В таких местах единственный грамотный человек обычно – местный наставник.
В полутёмной церквушке ароматно пахло смолой и травами. У входа сидя дремал тощий мальчик-служка. Йан тряхнул его и сразу перешел к делу:
– Мне нужен наставник, где я могу его найти?
– В город уехал, к больной тётке. За три дни вернётся. А вы кто?
– Купец. Обоз у нас… – Йан спохватился, что в таких случаях не молятся, а работают. – А плотник у вас есть? На дороге обоз стоит, в телеге ось сломалась.
– Не, плотник надысь помер, покоя ему при Вершителе…
– На всё воля Его… А у вас карта есть?
– Карда? Не… – служка опасливо покосился на Йана. – А чё это?
– Карта! Рисунок места, где вы живете… – Глаза мальчишки не спешили проясняться пониманием, и Йан разозлился. – Где нарисована ваша страна, города, посёлки, леса… Ты когда-нибудь в жизни карты видел?
– Не… – тупо сказал мальчик, пялясь на Йана уже с опаской. – Дьяволицких штучек не держим.
– Молодцы…
Йан хотел плюнуть в сердцах, но спохватился, что в церкви за это точно сожгут, и просто от души попотчевал недобрым словом темную и необразованную провинцию.
Выйдя из церкви, он спохватился, что так и не спросил о названии села, но возвращаться не стал, побрел среди оград, вяло размышляя о честности ваймерских крестьян. Возможно они, не чета нимуанским, не растаскивают дорожные указатели на дрова, не соблазняются мелочной выгодой заманить в свое село путника, сбитого с толку и вместе с ценными советами продать ему что-нибудь. Зачастую от щедрости покупателя зависело, по хорошей ли дороге он отправится или через волчью чащу. Но надеяться на подобную честность Йан не рискнул бы.
