– Вот ты так всегда. Я с тобой о серьёзных вещах говорю! – Пол насупился. – Джек, дело твоё. Ты можешь относиться к этому, как к моей причуде, если тебе так больше нравится. Но я бы хотел, чтобы вы расстались, хоть на какое-то время, чтобы ты вышел из поля её влияния. Может, ты хотя бы физически восстановишься и допишешь сценарий.
– Ты предлагаешь мне уехать из города?
– А почему бы и нет? Причем туда, где тебя невозможно будет найти.
– На Луну? – смело предположил Джек.
– Нет, можно и поближе. Представь себе, до сих пор сохранились места, куда ещё не протянула все свои щупальца наша цивилизация. Если надумаешь, у меня есть на примете такое местечко. Порыбачишь, поплаваешь, расслабишься, глядишь – просветление в мозгах наступит. Сценарий закончишь…
– Так ты преследуешь корыстные цели? – Джек рассмеялся.
– Конечно, я же акула-продюсер, – Пол тоже улыбнулся.
– Пол, спасибо, я всегда знал, что у меня есть настоящий друг. Я обещаю, что подумаю над твоим предложением.
Мужчины пожали друг другу руки, попрощались и, через несколько минут, Джек уже ехал к себе в Беверли-Хиллз.
***
Санкт-Петербург
– Элли, тебе сегодня нужно побывать у врача. Ты помнишь доктора Крапивина? – Элли и Альберт сидели на скамейке в парке недалеко от дома.
– Доктора Крапивина? Нет… Я вообще не очень хорошо помню больницу. – Элли поёжилась. Ей явно не хотелось вспоминать о том дне, который в мгновение ока из счастливого стал роковым, круто изменив её жизнь.
– Я уверен, он тебе понравится. Мне кажется, доктор Крапивин очень хороший специалист. – Альберт внимательно смотрел на дочь, следя за выражением её лица.
– Папа, а можно мне туда не ездить? Можно сделать так, чтобы врач приходил к нам домой?
– Нет, милая, так нельзя: в больнице есть специальное оборудование, которое может потребоваться при осмотре.
Элли сникла. В последнее время она стала плакать меньше, но была всё такой же бледной и молчаливой. Её скрипка, её любимая скрипка, с которой она провела большую часть своей жизни, лежала на своём месте, в футляре. Иногда с помощью Нины или отца, Элли открывала футляр, протирала скрипку мягкой бархоткой – и опять закрывала её в кожаном плену.
После случая с браслетами Альберт старался следить за тем, чтобы Елена как можно реже общалась с дочерью. Поэтому в спешном порядке, но под благовидным предлогом, он отправил её путешествовать по Европе, заявив, что ей необходимо получить новые, приятные впечатления.
Елена собралась со скоростью мысли – ещё бы, из-за Элли она пережила такой стресс! Конечно, ей необходимо развеяться. Так что, пока отец вёз дочь в больницу, её мать наслаждалась жизнью, посещая модные европейские магазины.
Похоже, это было к лучшему – её отъезд дал отдых всем домашним. Особенно Элли.
Сегодня Альберт впервые после травмы вёз дочь в больницу на осмотр. И он вёз её туда специально, он не раз вспоминал слова доктора о том, что Элли должна почувствовать, что с переломом руки жизнь не закончилась. Альберт Данилевский, генетик, человек научного склада ума, размышлял над тем, как можно подвести Элли к этой мысли, и сделать это естественным образом, так, как если бы она сама к этому подошла.
И, как ему показалось, он нашёл способ сделать это. Именно поэтому он вёз Элли в больницу.
Когда они приехали, Альберт оставил дочь в больничном холле, а сам пошел к доктору Крапивину.
Элли сидела тихо, она смирилась с тем, что сейчас ей будет нужно перенести осмотр. Она полностью погрузилась в свои грустные мысли, и почти не замечала происходящего, пока её не вывел из задумчивости громкий, протяжный стон.
