Ласковое солнце на закате
Заласкало землю сколько видно,
На полей взлохмаченную скатерть
Поразлив лучей заморских вина.
Осень затихает сиротливо,
Догорая сонными кустами.
Отшумел осенний жёлтый ливень
Тихими уютными садами.
Солнце пробирается тихонько
На свиданье к красному закату
И далече в дымке видно сколько
Засыпает, на груди его ласкаясь.
Мчит машина. На село дорога.
Тихий вечер, в небе песня бабья…
Бык заката месяцем как рогом
В небо поднял полог чёрных пашен.
Вот она стихающая осень,
Вот она жемчужная луна
Светит занахаленно уж очень
Как всегда по осени у нас.
У деревьев голые скелеты,
Вместо листьев жёлтые лучи,
Словно серпантинные бинт-ленты
Нижутся слетевшее лечить.
А луна совсем осатанела,
Рассыпаясь, падает в листву.
И по всей вспенённой шире неба
Не видать другой какой звезды.
Лучше б день, тот день, что только прожил,
Ожидая милую свою
Вон из той, в закат слетевшей дрожи,
Убежавшей в дым осенних вьюг.
Ах, луна, оставь, оставь, не надо,
Не свети так больно горячо.
Видишь: ворошу листвой я сада
Как в аду углями жалкий чёрт.
Только распекают эти листья
Мученицу в сердце мне одну,
Что не перестанет уж молится
Как на жабу толстую – луну.
Перестань светить! Какого чёрта
Лыбишься до ссиненных ушей.
Видишь – не приехала девчонка,
Что одна теперь мне по душе.
Видишь же? Чего же тебе надо?
Вот попробуй листья собирать…
Хочешь, назову теперь я адом
Даже бога божеский тот рай?
Пусть мне не поможет даже это,
Пусть к тебе сильней я заскулю.
Знать такое сердце у поэта,
Знать наверно им её люблю.
А она-то, может быть, другого
Под руку по городу ведёт…
Не боюсь села, не страшен город,
Страшно, что по осени цветёт.
Страшно, что теперь вот зацветает,
Рассчитав на жёлтую теплынь,
А потом обманутое станет
Даже и в тепле уныло стыть.
Жёлтые изорванные листья
Я теперь навеки разлюблю,
Отчего же, осень, ты не злишься,
Когда я ужасно тобой злюсь.
Ой-ё- ёй! Меня ты изругала
Как тебе хотелось в том письме.
Лучше б на яву я был нахалом,
Чем в душе заглазно – не в уме!
Ой, какой колючий бисер!
Жаль, не пахнут в письмах тех духи.
Милая, не плачу я от писем.
Пусть под утро плачут петухи!
Что ж, по мне? Живу в своей деревне,
Радуюсь на пашни и луга.
Здесь бросают листья мне деревья,
И никто не бросит в лицо: «Хам!»
Никому не сделаю я больно,
Тихо постигаю сельский труд,
И люблю бродить в широком поле,
Подставляя грудь свою ветру.
Может я виновен в нашей встрече,
Но и то, лишь только потому,
Что вино прибавило мне речи,
Как сказала ты: «Не по уму!»
Что ж, бывает в жизни всяко…
Может ты и нравилась бы мне,
Если б я, другою уже взятый,
Не грустил б в осенней тишине.
Только вот зачем такое иго,
Только вот зачем меня казнить?
Все живём мы в этом мире мигом,
Что разрывом обрывает нить.
Вам видней. Вы люди городские,
Но меня не хватит на двоих.
Так ругай за слабости людские.
У меня их хватит на троих.
Мне не надо быть хорошим,
Я давно в примеры не гожусь
И своей с романтикою прошлым
Никогда, нигде я не горжусь.
Может ты ещё сюда приедешь,
Но милей мне всё-таки она.
С ней мы были чуть ли ни соседи.
От неё пошла моя весна.
Слышишь ли, любил её когда-то.
Ой, давно! Не помню даже как.
Жаль, я не имею память к датам,
Чтоб начать любовный мой рассказ.
Но теперь… О, глупы жизни шутки!
Полюбила будто бы она…
Ты ж, ругай меня за всё. Всё – дудки!
