От этого растерянного взгляда Нари, впервые за весь этот сумасшедший день, скованную льдом душу, обдало теплом. А ведь мы даже не подруги. Медленно прикрываю и открываю веки, тем самым показывая девушке, что всё понимаю и не в обиде.
Плечи сами собой опускаются. А я-то думала, что хуже уже быть не может. Пока есть время ищу взглядом, брошенную на пол, в момент попытки помочь Нари, сумку. Она хранит не мало секретов, поэтому и погибнуть должна вместе со мной. Наклоняюсь и замираю от услышанного:
– Я не расслышала того, что сказала Рита.
Нари произнесла это так уверенно, что усомнилась даже я.
– Врёшь! – тут же выкрикнула Итель, – лорд Мариус, она же врёт! Покрывает свою подружку. А может и она такая же. Казнить! Их обои надо казнить!
– Даже так! – вздёрнул бровь мужчина, – Не на рудники, а сразу казнить? И кажется совсем недавно вы утверждали, что и эту девушку, – лорд Мариус указал на Нари, – настигло проклятие. Быстро же вы меняете своё мнение. Видимо, – вздохнул мужчина, вставая, – на месте нам не узнать того, что случилось. Очевидцы будут приглашены на допрос позже и по одному. Теперь расходимся. Кто-нибудь помогите лекарю доставить студентку Итель в лекарскую.
Неверяще выдыхаю и наконец-таки цепляю свою сумку. Вешаю на плечо.
– В её сумке тетрадь с непонятными письменами, – новый выкрик Итель рушит последнюю надежду.
3. 3
Знакомство с этим миром я начала с уродства битвы и смертей. После любовалась невероятной красоты природой, которая на протяжении всего года радовала буйством красок и постоянным цветением одной из культур. Здесь месяцы, которых, как и на Земле, двенадцать, называют просто: месяц цветения ланши (земной вишни) либо время цветения юми (земной груши) и так по каждой более преобладающей в цвете культуре.
Я, выполняя какую-либо работу, побывала в богатых и красивых домах. Помогала просто за хлеб женщинам самых бедных хижин. Слонялась по базарам и трактирам. Видела много грязи и не только уличной. Казалось видела уже всё и готова ко всему, но кто же знал, что мне предстоит ещё знакомство с темницей. А в будущем возможно и с рудником. Всё, падать мне больше некуда.
Стоило предъявлять ультиматум и отстаивать себя перед Кемиллусом Либером, чтобы подставится на малом. Как же это глупо. Одно слово. Одно глупое слово на языке, который всё это время был для меня под запретом, и я окончательно лишилась всего. Я не выдала ни слова даже когда меня зажала пьяная орава мужиков. Когда хозяин трактира предложил альтернативу. Да блин, даже, прыгая из окна я не выдала ни звука. И столкнувшись на улице с магом, который набирал среди простолюдинов студентов в академию магии, я выдала только мысленный: «Ой». И это всё. Что же дёрнуло меня сейчас? А главное, кто тот благодетель, который решил заступиться за меня именно сейчас. Если бы не он, то Итель никто бы не поверил. И в сумку бы никто не полез.
Прикрываю глаза и вновь всплывает картинка, как Мариус Брайн просит показать содержимое сумки, а я вместо этого, прижимая её к груди, мотаю головой и пячусь. Вот только для мага высшего уровня совсем не проблема выдернуть что-либо из рук слабой студентки и взломать магический замок другой, пусть и одарённой, студентки. Ему хватило одной тетради, как я тут же была закована в антимагические оковы и доставлена сюда – в одну из камер подземелья, где уже никак не полюбоваться удивительным солнцем этого мира.
