–Представь, какой была бы жизнь челоечества, если бы земля была полая, а мы жили бы на её внутренней стороне.
Пашка сидел на скамейке в парке, с книгой в руках и смотрел на мерцающий фонарь, стоящий чуть поодаль.
–Тогда фонари на этой стороне земли были бы звёздами для людей, живущих на другой её стороне. – я ответила нараспев, задумавшись над миром, который сейчас рождался в нашем воображении. -Одна проблема – у такой земли не может быть гравитаци. – я вздохнула.
–Зато она могла бы крутиться с большой скоростью, и всё держалось бы на внутренней стороне и не падало за счёт центробжной силы. – Пашка мечтательно улыбнулся. – это Физика.
–А что, если такие планеты существуют? Может быть мы, живущие на поверхности, исключение? – я закрыла свою книгу и прислонилась плечом к Пашке.
–И поэтому наши космонавты не могут никого обнаружить?
–Возможно.
В тот день мы закрыли сессию. Летний вечер подарил нам долгожданное спокойствие, а время мы решили потратить на то, что любили больше всего. Мы сидели в парке с книгами и какао в термостаканах. Над нами разгорались звёзды, а в наших головах рождался целый мир, населённый неведомыми существами, живущими на внутренних поверхностях своих полых планет.
– Я кушать хочу. – плаксиво протянул Фёдор.
Я вздрогнула, вынырнув из воспоминаний о таком похожем вечере, но с совсем другим собеседником. Сердце гулко ухнуло и вернулось в обычный ритм.
– Там на выходе шаурму продают. – ответила я, не глядя на собеседника.
– Я хочу нормально поесть.
– Я слышала, что на площади “смены” открылся милый ресторанчик. Можем сходить.
– Тебе не зазорно идти на ужин к конкурентам?
– Неа. Должна же я отслеживать рыночные тренды.
– А, вдруг, нас там накормят тухлятиной?
– А ты им удостоверение покажи – по любому свежее сделают.
– А вот я слышал, что твоё кафе лучше.
– Слишком толсто. – я хихикнула, искоса посмотрев на Фёдора.
– Вредина. – не обиделся инспектор.
Мы покинули уютную скамейку и медленно пошли по парку. Уже ночная тьма окутала деревья. Теперь фонари лишь подчёркивали темноту ночи. Сделав небольшой круг, мы повернули в сторону кафе. Жрановский купил себе шаурму и задумчиво обкусывал её, глядя по сторонам. Я шла и думала, о том что инспектор не торопится возвращаться в столицу, иначе не дал бы мне уходить от рассказа, который ему нужен для дела. А может, он приехал по какой-то другой причине? А мной заинтересовался исключительно из любопытства к волшебнице, которую не засадили в тюрьму? Или же это новый уровень слежки? В любом случае, я ещё ни разу не слышала, чтобы кого-то отпускали после доказанного волшебства.
Тротуар вывернул к озеру. Тьма дохнула на нас влажным воздухом. Мимо проехал серебристый внедорожник, а я, когда заметила его, вздрогнула. Жрановский покосился на меня, но ничего не сказал. Через несколько минут, когда мы уже подходили к кафе, он остановился и спросил:
– Почему ты не хочешь рассказывать?
– Потому что не знаю зачем тебе это нужно. Вдруг, ты меня опять в тюрьму посадишь?
– А есть за что?
– Ты же знаешь мою статью. – я поморщилась.
–Знаю, но если бы у меня были основания для ареста, то я бы допрашивал тебя в тюрьме, а не в парке.
–Уверен, что основания не появятся после рассказа?
Инспектор задумался, провёл широкой ладонью по волосам и нахмурил чёрные брови.
– Давай завтра поговорим об этом? – предложил Фёдор.
– Давай. Только ты говорить будешь первым. – ответила я.
