Брат принял подарок из моих рук и замер, глядя на меня. Казалось, что он просто не мог отвести взгляд, не желая говорить мне «прощай». Я тоже молчала, не зная, что еще сказать. Я вдруг вспомнила то время, когда мне было семь. В начале пятого лунного месяца брат посадил меня на свои плечи и понес любоваться цветением гранатовых деревьев.
Я решительно взяла себя в руки и велела Хуаньби проводить Хэна. Когда я смотрела на его удаляющуюся спину, у меня защемило сердце и по щеке скатилась одинокая слезинка.
Записку я решила тут же сжечь, не читая. Я приказала Лючжу принести жаровню, но, когда взяла бумагу в руки, то заметила на ней следы слез. Сквозь них просвечивал рисунок. Это были красные гибискусы, поэтому пятна были похожи на капли крови. Я все-таки не удержалась и раскрыла листок. Там было все две строчки: «Когда она исчезла в воротах знатной семьи, подобных пучине морской, возлюбленный ее стал чужаком»[26]. Иероглифы были написаны чуть коряво и местами не прописаны до конца, словно у писавшего вдруг ослабла рука из-за нахлынувших эмоций.
Прочитав эти строки, я не на шутку разозлилась. Вэнь Шичу возомнил о себе слишком много! Как он мог подумать, что человек, который вообще не отвечает моим требованиям к будущему мужу, может стать моим возлюбленным?! Я скомкала записку и бросила ее в жаровню. Бумага мгновенно загорелась и в считаные секунды превратилась в пепел.
Лючжу тут же унесла жаровню, а Хуаньби налила мне жасминовый чай.
– Госпожа, господин Вэнь опять вас разозлил? – осторожно поинтересовалась она. – Он испытывает к вам добрые чувства, но они бесполезны так же, как семечко, оброненное в истощенную землю. Госпожа, не злитесь на него, будьте выше этого.
Я попробовала ароматный чай на вкус, но насладиться им в полной мере не смогла, так как в моих мыслях творился полный хаос. Я вспомнила, как за полмесяца до отбора новых наложниц к нам домой пришел Вэнь Шичу и попросил у меня разрешения проверить мой пульс[27]. Это было против правил дворца, потому что придворный лекарь без высочайшего указа мог проверять пульс только членов императорской семьи. Но так как Вэнь Шичу был в добрых отношениях с моей семьей, он часто бывал у нас дома и проверял наше здоровье. В тот день мы сидели в небольшой гостиной моего флигеля. Он проверил мой пульс и почему-то задумался.
То, что он сказал мне, было очень неожиданным:
– Сестрица Хуань, если я попрошу тебя стать моей женой, ты согласишься?
Трудно описать, насколько я была удивлена и смущена. Я почувствовала, как пылают мои щеки.
– Господин Вэнь, давайте я буду считать, что ничего не слышала, – ответила я, стараясь скрыть свои эмоции под маской равнодушия.
– Прости, зря я это сказал. Я лишь оскорбил тебя своими словами. – Судя по тому, как он поспешно принялся извиняться, ему тоже стало стыдно. – Сестренка, ты только не злись на меня. Я просто надеюсь, что ты откажешься от участия в отборе.
Я с трудом сдержала вспыхнувший во мне гнев. Подозвав Хуаньби, я сказала:
– Я устала. Проводи гостя.
Я не могла напрямую попросить его уйти, но Вэнь Шичу все понял. Но прежде чем уйти, он внимательно посмотрел на меня и решительно сказал:
– Я не могу пообещать тебе чего-то другого, кроме того, что буду хорошо относиться к тебе до конца жизни. Я надеюсь, что ты еще раз обдумаешь мое предложение. Если ты согласишься, сразу же дай знать об этом. Я в тот же день пришлю сватов.
