Везде славословье Читрáнгаде пелось, –
За силу его, за великую смелость.
Затем родила она сына второго,
По имени Вичитрави́рья, – такого
Из лука стрелка, что склонились впервые
Пред ним, несравненным, мужи боевые.
Еще он и юношей не величался,
Когда многомудрый Шантану скончался,
И Бхишма, хоть был он и первенцем-сыном,
Читрангаду провозгласил властелином.
Гордился Читрангада мощью военной,
Он равных не видел себе во вселенной.
Богов и царей он преследовал жестко…
Однажды гандхарвов глава, его тезка,
С ним битву затеял, что длилась три года,
И не было битве конца и исхода.
Однако, средь копий дождя проливного,
Был витязь небесный сильнее земного,
И пал от меча в этой схватке кровавой
Читрангада, тигр, обладавший державой.
Исполнили люди обряд погребальный,
А Бхишма, блистательный, властный, печальный,
Поставил царем над державною ширью
Незрелого мальчика Вичитравирью.
Он в царской науке ребенка наставил,
Чтоб честно страной своих праотцев правил.
Был Бхишма защитником младшего брата,
И мальчик во всем ему следовал свято,
И Бхишма, с разумной Сатьявати вместе,
Царя наставлял ради славы и чести.
Приблизился к юности отрок созрелый.
Женить его Бхишма решил крепкотелый.
«Есть царь, – он услышал, – Каши́. Пред царями
Он вправе гордиться тремя дочерями.
Теперь сваямвáру в том царстве справляют:
Три девушки сами мужей выбирают».
Об этом в известность поставив царицу,
Взошел многодоблестный на колесницу
В доспехах военных, в блестящем уборе, –
И в город Варáнаси прибыл он вскоре.
Съезжались туда женихи-государи:
Мужья избирались на той сваямваре
{12}.
Царей называл поименно глашатай,
А Бхишма, отвагой и силой богатый,
Ворвался в толпу на своей колеснице,
Похитил трех девушек в шумной столице
И голосом грома сказал властелинам:
«Напомнить хочу о законе старинном!
Одни дочерей предлагают с приданым
Достойным мужам, женихам долгожданным;
Другие же дочь свою выдать готовы,
Когда приведет им жених две коровы;
У третьих – жених по душе своей милой;
Невест добывают четвертые силой;
А пятые, воины, полные жара,
Считают, что лучше всего – сваямвара.
Средь прочих невест наивысшее место
Похищенная занимает невеста!
Насильно я трех похищаю царевен.
Хотите сраженья? Я грозен и гневен!»
Всем бросил он вызов и поднял десницу.
Трех дев усадил на свою колесницу.
Тогда, кулаками грозя, потрясая,
В неистовой ярости губы кусая,
Весь мир оглашая воинственным кличем,
Цари приказали своим колесничим,
Чтоб в дышло коней запрягли наилучших!
Помчались, подобные молниям в тучах,
Цари на своих боевых колесницах
За Бхишмой, похитившим дев смуглолицых.
И грянула битва на древних дорогах, –
В той битве один воевал против многих.
Взлетали – за тысячей тысяча – стрелы,
Но Бхишма стоял невредимый и целый.
Тогда, будто нá гору – ливень из тучи,
На Бхишму обрушился ливень летучий
Бесчисленных стрел, но и ливень смертельный
Рассек он, отвагой богат беспредельной.
Воителя нечеловеческой силе
Хваления даже враги возносили!
И в каждого пó три стрелы он направил,
Царей-властелинов пронзил, обезглавил.
Врагов разгромив в небывалом сраженье,
Всесильный в своем боевом снаряженье,
Стремительный Бхишма, от вражеской мести,
Погнал колесницу с царевнами вместе.
Но шалвов
{13} правитель, возмездия ради,
Ударил его неожиданно сзади, –
Как слон, ударяющий бивнями сзади
Другого, что самку угнал в его стаде!
«Эй ты, женолюб! Острой сабли попробуй!» –
Возглавивший шалвов воскликнул со злобой,
