– Послушай, ты… ты хочешь его убить?
– Я же здесь, – отвлеченно отозвался я, осматривая место прокола.
Нужно будет ввести иглу точно под таким же углом и на ту же глубину, что и в прошлый раз… В прошлый раз, когда нож, раздробивший мне ребра, вспарывал мое легкое, а Сатурио даже секунду-другую ухмылялся, празднуя победу над самим Гюрзой. Может, все-таки убить сучонка? Ай, ладно, с остальными Барреттами возни еще больше.
Наконец определившись с углом и силой удара, я бесцеремонно вогнал иглу в череп. Мира вздрогнула, я – нет. Это была еще безопасная часть плана, дальше начиналась интрига для всех нас.
Благодаря предельно точному сканеру я мог наблюдать за работой токсина. Большинство жидкостей, включая лекарства, просто брызнули бы обратно, натолкнувшись на кость. Но не токсин, нет… Я видел, как он заполняет собой белую костяную бляшку у стенки черепа – примерно так же выглядит черная краска, расползающаяся по молоку. Только вот токсин не окрашивал – он уничтожал. Пока что только центр новообразования, но вполне эффектно, я видел, как постепенно, неспешно даже образуется пустота.
– Там же ничего нет… – прошептала Мира, и на сей раз голос она понизила инстинктивно, а не пытаясь скрыться от дежурного.
– Да, – кивнул я. – Слухи о том, что мозг кочевников приводит в действие бурундук в колесе, сильно преувеличены.
– Да я не о том! На месте удаленной кости ничего не появляется!
– И не может. Кость плюс токсин равно «ничего», а не «мозг».
– Но как же он будет жить? И если ты сейчас пошутишь про «так же, как все», клянусь, я тебя придушу!
Вид у нее был такой, будто она и правда готовилась на меня наброситься, поэтому я позволил идеальным вводным для шутки пропасть зря. Я пояснил:
– Там и не могло ничего появиться магическим образом, мозг – слишком сложный орган, чтобы восстановиться после такой травмы по щелчку пальцев. При наиболее благоприятном исходе у Сатурио есть шанс выздороветь. Но в целом, именно эта зона мозга не связана ни с какой сложной деятельностью. Даже если бы обычному человеку ампутировали такой фрагмент мозга из этой зоны, он бы, скорее всего, выжил. Опасность не в отсутствии, а в том, чем его организм заполнит пустоту.
– А если снова костью?
– Вряд ли. То была реакция на яд, его я сейчас нейтрализую.
Я продолжал наблюдать за тем, как токсин разъедает костяную бляшку. Сам процесс Сатурио не вредил – потому что кочевник, вопреки потугам своего организма, в этой штуке и не нуждался. Проблемы начались бы, если бы токсин двинулся дальше, перешел к выжиганию здоровых тканей – тогда мне пришлось бы действовать очень, очень быстро.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
