Я не могла ничего ей сказать, будто ком в горле сжимал. И все-таки она продолжила:
– Мой отчим заплатил за мое спасение. Прости! – выдавила она.
Возможно, будь я на ее месте поступила бы также. Но все пережитое в моей памяти запомнилось, как предательство Лики и впредь, если меня позовут и скажут: «пойдем за компанию», я точно откажу.
***
Так прошло лето. Дни становились короче, а ветра прохладнее. Нателла стала очень нервной и оставалась каждый день, почти до утра в школе. К ней приезжали разные люди, с шумом и криками обсуждали закрытыми дверьми важные темы.
Старик-дворник палкой чертил на песке во дворе всякие узоры, сидя на скамейке под сливой, а я из окна балкона наблюдала за ним.
Моя рана затянулась, но на талии, сбоку, остался некрасивый маленький шрам. Я могла бы носить топы, как раньше, но в обществе шрам, это уже изъян, обидно.. Он был странной формы, будто затянутый узелок плотных нитей..
Было уже начало, на удивление, жаркого сентября, понедельник. Я собиралась на занятие по художке, сворачивала листы бумаги в рулон. Во дворе школы съехалось кучу машин, из них стали выходить пареньки и мужчины постарше, стремительно направляясь в школу.
Снизу послышалась крики, сначала девочек, затем Нателлы. Я не стала геройствовать и решила запереться в комнате. Но убедилась, что это не совещание, когда увидела, как несколько преподавателей вывели во двор под прицелом. Не дыша вывалила из шкафа уборщицы всю утварь и закрылась внутри. Спустя три минуты раздались пару выстрелов, в коридоре на этаже, послышались шаги. Всех выводили во двор. Мою дверь выбили за считанные секунды.
Я, затаив дыхание, стояла зажмурив глаза. Кто-то шагал по комнате, открыл скрипящую дверь шкафа с одеждой. Затем балкона, постоял немного на снаружи, затем вернулся и вышел из комнаты. Не прошло и секунды вернулся. Видимо, догадался по вещам, которые я вывалила из шкафа. Он медленно открыл дверцу. Я испуганно ждала выстрела, закрыв уши и глаза. И была удивлена не менее этого человека, которого считала уже мертвым. Это был Давид. Он был удивлен не менее. Вылупил глаза и не понимал, наверное, где же меня видел?
– Ты, это ты? – сказал он.
Я молчала.
– За тебя заплатили, а ты тут скрываешься, вылезай.
– Что, кто заплатил? Это ошибка! – испуганно прошептала я, зажавшись в комок от страха, вышла из шкафа.
Внезапно, зазвенели сирены к воротам школы приехал наряд полиции… Давид выскочил на балкон, убедился, что сбежать не успеет, вбежал обратно, схватил меня за предплечье, отодвинул от шкафа и втиснулся туда сам.
– Проболтаешься, сдам тебя своим. Клянусь! – пригрозил мне.
Я от испуга собрала все вещи, раскиданные на полу, и засунула в свой шкаф.
Через мгновенье в комнату вошел он. Мой мнимый дядя. Генерал, как оказалось. Не видела я его лет семь. Тогда он не был таким важным, я бы запомнила. А сейчас человек в погонах, в школе для обычных смертных. Он подошел, погладил нежно мою голову и спросил, «все ли в порядке?» Вот это да! Дядя-генерал! «Все ли в порядке?» Только это.. Нет слов. Внутри словно умерло все, что держало на плаву.
Он не обыскал комнату. Еще раз посмотрел в мои глаза. Будто искал в них чего-то. Но я была очень отстраненной, и думаю, это было очевидно. Несколько раз пыталась ему дать понять осмотреть, тот шкаф. Он, будто, не понимал, либо не хотел. Затем вышел, и я вслед за ним. Вернувшись спустя десять минут, открыла дверь шкафа Давида уже не было. Подумала, теперь мы квиты.
