– Как тогда ты планировала довести Антона до входа в рай? – спросил Кирилл.
– Думала, это будет проще, – ответила девочка, вытирая слезы рукавом.
– Да ты недоговариваешь, – заподозрил Кирилл. – И код к двери ты, конечно же, не скажешь?
– Нет.
– Смиритесь со своей участью, – прошептал Антон, – мы заплатим за все, что совершили в жизни.
Кирилл ушел, ничего не ответив.
– Неизвестно, что хуже, – сказал Саша. – Ад или небытие. Но в аду ты хотя бы не исчезнешь.
– Ты считаешь, что ад лучше, чем небытие? – прошептал Антон.
– Если ад не вечный, то лучше, – ответил робот.
– Мы этого не знаем, вечный он будет или нет, – сказал Антон.
– Рай тоже не подарок, – сказала Ева, – понимать, что твоим близким плохо, а самой находиться в раю…
– Может, уйти в небытие – не такой уж плохой вариант? – предположил Антон.
– Не знаю, – ответил Саша, – но оно меня очень пугает. Хотя я понимаю, что все зависит от жизненных обстоятельств. Возможно, бывает и так, что лучше уйти в небытие, просто исчезнуть.
Примерно через час по коридору шел Кирилл и громко объявлял о собрании, которое должно быть через десять минут. Кто-то спросил, о чем пойдет речь, и Кирилл сказал, что предстоит решить, выходить или сидеть тут дальше. Ева вышла из камеры как раз в тот момент, когда Кирилл проходил мимо.
– Хотите поскорее отправиться туда? – спросила девочка.
– Свое мнение можешь высказать на собрании, – остановившись, ответил Кирилл, – хотя нет, ты же не такая, как мы, ты не в нашем положении, чтоб что-то решать или советовать. Ты у нас вне системы, ты как бы над всей этой ситуацией. Смотришь со стороны, как в кино.
– Меня ваше решение касается не меньше других! – возразила Ева. – Не забывайте, что тут мой отец!
– Он тоже проголосует, – сказал Кирилл и пошел дальше.
Ева вернулась в камеру. Антон смотрел на нее полузакрытыми глазами.
– Придется закрыться тут, – сказала девочка, стуча кулаком по прозрачной двери, – я не дам им растерзать тебя.
– А смысл? – прошептал Антон.
– Плевать на смысл. Будем держаться до последнего, – ответила Ева.
– Может, большинство решит, что выходить не стоит, рано вы паникуете, – сказал Саша.
– Я и не паникую, – ответила Ева, – я подстраховываюсь.
* * *
Кирилл стоял возле лестницы, ведущей к кодовой двери, напротив собравшихся заключенных и говорил:
– Нас всех оставили на Земле, и вы все понимаете, что ждет нас после смерти. Но есть кое-что, о чем вы не знаете. Девочка, что пришла сюда, владеет важной информацией. Бог дал достойным людям право выбора – идти в рай или нет. Она и, возможно, еще многие, достойные рая, остались на Земле. В рай они попадут после смерти. Но… – он сделал паузу, – они бессмертны. Они не могут умереть. И как же тогда они попадут в рай?
– К чему ты клонишь? – выкрикнул один из заключенных.
Кирилл показал рукой на людей, сидевших на нижнем ярусе вместе с Антоном.
– Они слышали, как Ева говорила о входе в рай, куда можно зайти всем, даже грешникам.
– Я не говорила так! – раздался голос Евы откуда-то сзади. Люди разошлись немного в стороны, образовав полукруг возле девочки. – Я хотела попробовать дойти туда. И надеялась, что в рай можно будет войти Антону и Саше. Я понятия не имею, как выглядит этот вход.
– Вы понимаете? – обратился к людям Кирилл. – Если на Земле есть вход в рай, то у нас есть шанс попасть туда. Девочка хотела провести в этот вход своих близких, она явно знает что-то, что не говорит. Знает, что это возможно! Зайти туда возможно!
