Мактуб. Лабиринты судьбы - страница 23

Дверь открывается настежь, и я встречаюсь взглядом со светловолосым мужчиной. В отличие от других, он не пытается казаться дико серьезным и даже улыбается мне.

– Роман, – протягивает руку, и я с опаской даю ему свою.

– Думаю, мне представляться нет смысла, и вы знаете обо мне больше, чем я когда-либо о себе могла знать. – Пытаюсь улыбаться ему, он хмыкает и ведет меня за руку по коридору. Через несколько минут мы оказываемся в импровизированной кухне: небольшой столик с чайником, пара шкафов, микроволновка, стойка с раковиной и тумбочка, на которой стопкой лежат коробочки с печеньем и всякими вкусностями.

– Чай, кофе?

– Потанцуем? – отвечаю на автомате и одергиваю себя.

"Нужно быть аккуратнее со словами, Дин, ты тут и так не по своему желанию находишься, и, судя по попавшимся мне сегодня сотрудникам, к юмору и неформальному общению они никогда не переходят», – мысленно одёргиваю себя.

Убираю прядь волос за ухо и ожидаю ответа.

– А ты с юмором, девчонка, – он снова хмыкает и растягивает губы в привлекательной белозубой улыбке. Мне он нравится больше остальных и, кажется, было бы неплохо наладить с ним контакт, ведь, как говорится, на войне все средства хороши. Верно? А в моём случае это хоть и маленький, но всё же шанс.

Роман протягивает мне чашку, и, забрав ее, тут же завариваю себе крепкий кофе. После двух глотков самочувствие улучшается и слабость начинает проходить.

– Боюсь, мой юмор здесь неуместен, и я нахожусь не в той ситуации, чтобы шутить, не так ли?

– Так-то оно так, но это зависит от того, что я успею накопать на тебя сегодня, – уже серьезно отвечает он. – Ты уверена, что тебе больше нечего мне сказать? Может, что-то заметила необычное? Разговоры по телефону, люди, машины? Не знаю, хоть что-нибудь?

– Необычное? Хм-м, не знаю, как для вас, но все, что происходило в последние дни, для меня абсолютно необычно, – отвечаю я с неким сарказмом. – Знаете ли, не каждый день я становлюсь свидетелем убийства, знакомлюсь с каким-то отморозком, который похищает меня на ночь глядя, бьет, а потом отпускает домой. Что же до разговоров, то помню был один, но я не знаю, о чем шла речь, скорее всего они говорили на арабском, а я, к своему сожалению или счастью, этот язык не учила.

– Он тебя бил? – удивляется Роман. – Надо же… И за что это? И да, помимо того разговора на неизвестном тебе языке, больше ничего? Может, он называл какие-то имена, пока разговаривал по телефону? Или хотя бы обращался по имени к тому, кто тебя домой отвозил? И звонок был один?

– Эм-м… пожалуй, начну по порядку. Ударил он меня за то, что не была хорошей девочкой, накричала на него, швырнула в него вазу. Это была сильная пощёчина, но для меня и это уже удар. Звонков было несколько, но при мне он разговаривал только лишь раз, и то, не называя собеседника по имени, или я просто не обратила на это внимание.

Почему-то вспомнилась испанская фраза Алекса «молчание – золото». А ведь я и, правда, обещала ему, что буду молчать, взамен на свою свободу. Но, с другой стороны, здесь я одна и, если не помогу этим людям хоть в чем-то, то участь меня ждет явно незавидная. Борюсь сама с собой и все-таки решаю умолчать имя водителя, который отвозил меня домой. В крайнем случае, смогу сообщить его позже. Скажу, что случайно вспомнила. Тем более, Роман, вроде, неплохо ко мне настроен и силой выпытывать информацию не пытается.