Новая клиентка обитала на другом конце города – добирался полтора часа. Вновь подумал, что нужно что-то решать с транспортом. Словно утверждая меня в этой мысли, перед нужным подъездом обнаружилась новая «семерка»[12] синего цвета. По местным понятиям – «мерседес». Я невольно остановился, разглядывая машину. Новая, блестящая. Сверкающая хромом решетка радиатора, такая же накладка на переднем бампере, за лобовиком на зеркале заднего – деревянный православный крест. Странно. Мода на иконки на приборной панели, вроде, пока не наступила.
Дверь мне открыла невысокая, худенькая женщина лет тридцати с печальным лицом. Одета в темное в платье с фартуком, на голове – косынка.
– Здравствуйте! – сказал я. – Михаил Мурашко, экстрасенс.
– Спаси Бог! – ответила она, отступая в сторону. – Проходите.
Я вошел в прихожую и едва не столкнулся со… священником – настоящим, в рясе и с наперсным крестом. Рослый батюшка! Борода и волосы на голове аккуратно пострижены, на вид где-то лет сорока. Он стоял и смотрел на меня с любопытством.
– Благословите, батюшка! – сказал я, складывая ладони перед грудью.
Он привычно вздернул руку вверх, но в последний миг замер.
– Православный? – спросил строго.
– Верую во единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым… – забормотал я Символ Веры, краем глаза заметив, как светлеет лицо хозяйки квартиры. – Исповедую едино крещение во оставление грехов. Чаю воскресения мертвых, и жизни будущаго века. Аминь!
– Не ожидал, – удивленно произнес поп. – Склони голову, чадо. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа… – он перекрестил меня. – А теперь поговорим.
Поп ухватил меня под локоть и потащил на кухню.
– Садись! – велел, указав на табурет. Сам устроился напротив. Хозяйка осталась стоять в дверях. – А теперь поведай, раб Божий Михаил, чьей силой ты исцеляешь? Не бесовской ли?
– Как это определить?
– Ты не знаешь? – удивился он.
– Не сведущ, батюшка, – я развел руками.
– И давно ты этот… Экстрасенс?
– Третий день. Меня молнией шваркнуло – в деревне было. У родственников гостил, там и случилось.
– И ты уцелел? – изумился поп. – После молнии?
– Бог спас, – перекрестился я.
Поп и хозяйка последовали моему примеру.
– После того и открылась во мне способность, – вдохновенно вещал я. – Наложу руку на больное место человека и вижу, что там не в порядке. Ну, и исцеляю по мере сил.
– Неожиданно, – сказал поп. – Думал: воду заряжаешь или заставляешь головой крутить. Ну, как эти, в телевизоре.
– Бесовство! – осудил я гневно.
– Да еще какое! – согласился поп. – Ты, значит, не такой. Богу молишься?
– Утреннее и вечернее правило – обязательно, среди дня – тоже. Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного! – перекрестился я.
– Похвально! – кивнул поп. – В церковь ходишь?
– Редко, – повинился я. – Не привык.
– А вот это плохо, – осудил он. – Как же ты, не исповедовавшись и не причастившись, исцелять идешь?
– Как вас звать, батюшка? – поинтересовался я.
– Отец Григорий.
– Приходилось ли вам, отец Григорий, болеть и обращаться к врачу?
– Бывало, – подтвердил он.
– А ведь доктор перед тем, как лечить вас, наверняка не исповедовался и не причащался. Более того, как подозреваю, врачи наши в большинстве своем атеисты, а другие, помилуй их, Господи! – члены партии. Это не мешало вам обращаться к ним за помощью?
– Дерзок, чадо! – нахмурился поп. – Не забывай, что врачи бесплатно лечат. А вот ты деньги берешь.
