Малая для мажора - страница 4

– Я говорю, привет, – мяукает та. – А ты чего пялишься, овца? – тут же превращается в мегеру, обращаясь к малой. Да. Точно. Малая. Ей идёт. – Ты пропал, трубку не берёшь, я волновалась, – снова Илье.

Игнор. Игнор – лучшее оружие против таких вот прилипал. А малая интересная. Глазищи огромные, испуганные. И внутри что-то дёргается. Охотничий инстинкт? Илья уж думал, его усыпили в центре, как бешеного пса. Столько транквилизаторов там пережрал, что, было дело, побаивался за своё мужское здоровье.

– Как зовут, малая? – спрашивает у неё, а девчонка хлопает длинными, тёмными ресницами, облизывает нервно губы.

– Варя, – отворачивается.

– Илья.

– Очень приятно, – улыбается, но как-то неискренне. Странная она.

– Кофе любишь, малая? – не то чтобы ему такие забитые нравились, просто от скуки спросил. А кофе не помешал бы сейчас.

– Вообще-то не очень, – мнётся, нервничает.

– Тогда выпьем чего-нибудь покрепче, – с серой мышкой у него ещё не было. Можно попробовать на досуге.

– Я не пью, – отвечает коротко, глядя вперёд. Будто боится его. Хотя, вполне возможно, она уже слышала о Филатове. В таком случае её страх и дискомфорт понятны.

– Я научу, – усмехнулся. Нет, всё-таки не его уровень. Как школьница. Хотя восемнадцать точно есть.

– Нет, спасибо, – повторяет упрямо.

– А не боишься мне отказывать? – подался к ней, заметил, как у хорошей девочки дрогнули руки.

– А должна? – отвечает с вызовом и поворачивает к нему лицо. Красивые обсидиановые глаза. Такие яркие, живые. И ни грамма косметики на лице. Только губы блестят от гигиенического бальзама. Никакого ботокса, всё как-то просто. И симпатично. Свежая – вот как хочется её назвать.

– Если будешь себя правильно вести – не должна, – понравилась она ему, что ли? Или просто по студенткам заскучал?

– Я хочу послушать Николая Степановича. Поговорим позже, ладно? – и ещё это её поведение. На него обычно вешаются все кому не лень. А эта будто убежать хочет.

Достал телефон, уткнулся в экран. Скука.

– Тебе нужна тетрадь? – спрашивает вдруг малая.

Посмотрел на неё, скривил губы в усмешке.

– Ну дай.

Девчонка кладёт на стол тетрадь, сверху ручку, краснеет отчего-то.

Молча подвинул к себе. Хотя и не нужна она ему, тетрадка эта. А потом вполглаза наблюдал за девочкой всю пару. Как что-то записывает, прикусив кончик языка, как хлопает длинными ресницами, слушая препода, как грызёт кончик ручки и ёрзает на скамье.

И подумалось Илье, что вот и она – возможность развлечься.

– Хана тебе, овца страшная, – прошипела мне в затылок Катрин. Могла бы и не предупреждать. Я и так поняла, что теперь смешков и издевательств заметно прибавится. Любят эти золотые девочки унижать нищих.

Парень, который сидел рядом, вышел первым, видимо, уже позабыв о моём существовании, и я с облегчением вздохнула. Теперь бы ещё сбегать в столовую и что-нибудь проглотить – вообще замечательно будет. Одним из плюсов универа для золотых деток была столовая. И да, я бессовестно и без всяких там стеснений использовала свой шанс. Потому что дома поесть удавалось не всегда, да и продукты, которыми кормили здесь, я не могла себе позволить даже на праздник.

В столовку прибегала одной из первых, чтобы остальные не увидели, что я питаюсь по талону, а не за наличку. Это послужило бы новым поводом для сплетен и насмешек, а унижений мне и так хватало.

Желудок заурчал, будто услышав мои мысли, и я, собрав учебники и конспекты, заторопилась прочь из аудитории.