Я перечитываю эти строки раз за разом, чувствуя как голова начинает плыть. Пусть номер Севера я наизусть не помню, но эти три восьмерки на конце сложно не узнать. Как он сумел мне написать, находясь в черном списке?
«Как ты это сделал? Я тебя не разблокировала».
«В курсе. Я снова попросил из вежливости. Вещи собираешь?»
Я машинально трогаю глаза. Мокрые. Когда же, мать вашу, все это закончится? Невозможно так жить. Не мечтая, не строя планы, забыв о радости. Жить лишь ради того, чтобы выжить.
«Это все из-за тебя. – Я с отчаянием вдавливаю пальцы в клавиатуру. – Моя жизнь превратилась в кошмар по твоей вине, так что прекращай прикидываться заботливым. Я собираю вещи, но не жди, что я буду благодарна. Я презираю тебя так же, как и полгода назад».
«Твоя жизнь была кошмаром задолго до меня, просто отложенным. Со временем мы снова подружимся. А пока не забудь – шесть утра».
«Мы не подружимся никогда. Меня от одного твоего имени тошнит»
Отшвырнув телефон, я принимаюсь с остервенением закидывать вещи с сумки. Одно хорошо – где бы я не ночевала завтра, там не будет Лейлы.
Дзынь!
«Никогда не говори никогда, малая. Ты же помнишь, какой я обаятельный».
Уснуть мне, кажется, так и не удается. Чудятся то дверной стук, то нависшая над кроватью тень. В итоге в пять утра я сижу полностью одетая и разглядываю набитые одеждой сумки. Идиотка. После того, как Родион настоял на том, чтобы я забрала все вещи без исключения, нужно было сразу их распродать. Куда мне носить платья ценой в тысячи долларов? На смену в кафе?
Промучившись без дела полчаса, я выношу сумки в прихожую и иду варить себе кофе. Завидев гору немытой посуды, брезгливо морщусь. Определенно, возможность больше никогда не контактировать с Лейлой, скрашивает кошмарность ситуации, в которой я оказалась.
– Ты че гремишь с утра пораньше? – раздается из-за спины ее раздраженно-заспанный голос. – Совесть имей.
Заставив себя оторваться от созерцания притихшей дворовой парковки, я поворачиваюсь. Удивительное существо, эта Лейла. Взывает к чужой совести, не имея собственной.
– Я переезжаю. Жду машину.
– Куда переезжаешь? – переспрашивает она с неверием и удивлением.
Я пожимаю плечами.
– Куда-нибудь.
Сонное выражение слетает с ее лица, обнажая ничем не неприкрытую агрессию.
– Вот это подстава! А раньше предупредить нельзя было?! Чем мне платить в следующем месяце?
Если раньше после таких слов во мне непременно проснулось чувство вины, то сейчас его нет и в помине. Если финансовое положение Лейлы настолько шатко, она бы, как минимум, могла бы попытаться стать более добросовестной соседкой.
– Заплати из денег, которые мне должна. И хватит смотреть зверем, – Допив кофе, я опускаю чашку в переполненную раковину. – У меня своих проблем достаточно, и думать о твоих я точно не собираюсь.
– Я так быстро соседку не найду, – бурчит она, немного присмирев после напоминания о долге.
– И если найдешь, то она скорее всего сбежит в первую же неделю, – безжалостно замечаю я. – Если бы у меня было бы хотя бы сколько-нибудь лишних денег, именно так я бы и сделала.
Глядя на обиженное лицо Лейлы, я испытываю странное удовлетворение. Небольшое утешение после полугода мучений. Хочется добавить чего-нибудь ироничного, чтобы добить ее окончательно, но раздавшийся телефонный звонок меня прерывает.
– Здрасьте, – чеканит в динамик незнакомый мужской голос. – Машина от Севера. Какой этаж?
