– Мы удочки забыли!
– Удочки? Зачем нам удочки?
– Как же? А рыба? Как ловить?
– Ударился вчера что ли? Я закидушки взял. Четыре штуки.
– Закидушки???
Это была моя первая рыбалка в жизни.
Каменные стены плавно превратились в деревянные заборы, а асфальт превратился в песок. Идти стало тяжелее. Ноги проваливались в зыбкую кашу. Заборы потеряли ровный строй и стояли покосившимся частоколом. И вот, сделав ещё один поворот, мы увидели море!.. Да, собственно, чего такого то? Море как море! Оно и в Африке море. Потянуло преющими морскими водорослями и мелкой рыбкой, выброшенными ночным прибоем. Чайки толпами расхаживали по дикому пляжу. Такие толстые и наглые. Казалось, что они вообще разучились летать. Красное колесо солнца катилось по краю голубой глади, отражаясь чешуйками от мутной воды. А вы думали, я вам расскажу про прозрачное, как слеза ребенка, море, которое плещется, лаская ноги, и уносит с собою забытые вами следы? Может, где-то и есть, но точно не здесь. Надо очень постараться, чтобы найти чистый пляж. Нефтяные пятна, тина, морские водоросли, взбаламученный песок, ну, и всякой дохлой рыбешки по мелочи. Вот такое тут бывает после прибоев, приливов и штормов. А вон птичий базар. Не в том смысле, что их продают, а в том, что их тут беспорядочная толпа. Чайки, бакланы, гагары, вороны, воробьи и даже, кто бы мог подумать, голуби. Все собрались на этот пир горой и дербанят тушу тюленя со вспоротым винтом корабля брюхом. Меня стало подташнивать.
– Ничего, боцман, я знаю тут одно место, там всегда чисто.
Тофик поднял с земли палку и метнул в толпу наглых птиц. Только несколько воробьев лениво перелетело на другое место. Остальные даже не обратили внимания.
Минут через двадцать показалась каменная коса, уходящая в море.
– Нам туда!
Ну, наконец-то, конец маршрута! А то, честно говоря, я уже подустал месить песок. Невысокая скала была изъедена морем и временем. Лунки округлой формы с острыми краями, заполненные водой, переливались на солнце, и в каждой кипела своя жизнь. Волны наполняли эти вольеры крошечными питомцами, которые обретали здесь свое пристанище до следующего шторма или жили до тех пор, пока нещадное солнце не выпьет всю воду из этого маленького озерца.
– Чего ты там застрял? Скоро шесть, а мы еще ни одной рыбёхи не поймали. Скалы что ли не видел? Давай руку!
Тофик уже залез наверх.
– Только смотри, осторожно! Края очень острые, можно нехило порезаться.
И он показал мне рубец от шрама на голени сантиметров в семь длиной.
– Волна сбила с такой вот скалы, когда пацаном был.
Взобравшись наверх, я удивился причудам природы. Скальный массив формой напоминал лавровый венок, двумя концами уходящий в море метров на пятьдесят. Эта бухта возвышалась над пляжем и водой на два человеческих роста. Вот тут вода действительно сверкала, как слеза ребенка. Прозрачная и непорочная. Мелкая рыбешка большими стаями безмятежно переплывала с места на место. Просто так, без всякой на то причины. Тут не надо было бороться за свою жизнь, спасаясь от стихии. Тут мелкий песок сиял чистотой. Вся грязь оставалась за пределами этого эдема. Снаружи волны бились о камень. Они тоже рвались сюда. Отдохнуть и погреться на солнышке. Но хаосу путь был заказан! Тут была идиллия спокойствия и тишины. Мы спрыгнули внутрь. Сразу захотелось лечь на песок и уснуть.
– Так! Вот тебе целлофановый пакет. Сделай снизу маленьких дырок, чтобы вода уходила, и пойдем ловить креветок для наживки.
