Я пожал плечами. Наивный вопрос. Сан Саныч знал все.
– Ладно, – Степка шагнул в коридор. Дверь с легким шелестом исчезла в стене. – Я полетел. Если что, сразу вызывай. А незнакомцев попробуй отыскать без картотеки.
– Погоди, – вспомнил я. – У Сан Саныча еще был Бакунин.
– Кто? – не понял Степка.
– Бакунин, – повторил я. – Станислав Сергеевич.
Степка широко распахнул глаза и уставился на меня. Потом закусил губы и побледнел. Я впервые видел Степку таким испуганным.
– Бакунин, Гжановский, Янович, – медленно произнес он. – Это уже слишком. Что происходит, Сашка?
Степка постоял, потом резко повернулся и быстро зашагал по коридору. Дверь за ним бесшумно встала на свое место.
– Вот так, – тихо сказал я сам себе. – Происходит непонятное…
На душе, вдруг, сделалось тоскливо.
Впервые нас привели в Информаторий пять лет назад. Тогда у него еще не было филиалов в Хьюз штате и на Ганимеде. Помню, Информаторий поразил меня тишиной и странным жутковатым величием. Я знал, что в подземных помещениях хранятся такие кристаллы, в которых есть все на свете. Нет, я, конечно, понимал, что это просто информация – вот как, например, в старинных книгах. Буквы, слова, а прочитаешь всё подряд, и представляется тебе холодный север, долгая полярная ночь и затертый во льдах «Седов». Но в Информатории книг не было, а были чудесные кристаллы в которых жил, спрятанный кем-то, луч света. Он превращал кристаллы в волшебные фонарики, и они весело мерцали по ночам разноцветными огоньками. Мне казалось, что это сама История зажигала на берегах бесконечной реки свои костры Памяти. И вспыхивали зарницы, стучали копытами горячие кони, полоскали на ветру разноцветные флаги.
Информаторий поражал не только мое воображение. Многие в школе относились к нему с какой-то робостью. Особенно, первогодки. И это чувство оставалось потом на всю жизнь. Ведь получалось, что в Информатории был спрятан весь наш огромный мир.
Я подошел к видеотору и опустился в кресло. Потом медленно положил руки на клавиатуру. Экран слегка засветился. В левом верхнем углу возникла трафаретная надпись: «Ваш шифр. Цель работы»
«А Степка снова на дельтаботе», – вдруг мелькнула мысль.
Мелькнула и тут же пропала. Ну и что? Ну и что, что на дельтаботе? Не всегда приказы взрослых следует выполнять. Иногда стоит и подумать. Сан Саныч сам так говорил.
Тоскливое чувство не проходило. Оно засело во мне, точно заноза и мешало сосредоточиться.
«Происходит непонятное» – это словно предчувствие чего-то. И это «что-то» уже не за горами.
Я стиснул зубы и быстро набрал на клавиатуре свой шифр. Экран мгновенно покрылся сеткой. Подумав, я высветил на ней схему: «Цель работы: игра в поиск».
Больше всех мой метод работы на машине нравился Сан Санычу и Ленке. Степка же не одобрял его. «Я уж не маленький, чтобы в бирюльки играть», – сердился он. Впрочем, не объясняя, что такое «бирюльки». Сан Саныч же, напротив, твердил нам с самых пеленок, что в любом взрослом всегда должен жить мальчишка.
А Ленка, так та просто принимала мой метод как нечто само собой разумеющееся. И поколебать ее убеждения не мог даже Степка. «Человек должен играть!» – говорила Ленка. «Иначе, зачем тогда жить?» Она порой бывала, категорична до максимализма. Но если ей это говорили в глаза, она смеялась: «Играть нужно. Но не в жизнь». Вот и пойми ее после этого.
Итак, начнем. Первое. Вводные данные.
