И жил-был другой товарищ, он занимался тяжелой атлетикой. От рукопожатий первого страдал весь класс, в том числе и штангист. Он терпел все возрастающую активность Давильщика и от боли не кривился. Это Давильщика раздражало, он наращивал свои мощности с помощью кистевого эспандера. В конце концов Давильщик добился того, к чему стремился, – после очередного стискивания по лицу штангиста промелькнула тень боли.
В следующую секунду случилось так. Штангист почти машинально ответил на рукопожатие Давильщика по-настоящему, со всей силы. И хотя ладонь у штангиста была маленькая, меньше, чем у Давильщика, рука у любителя крепкого рукопожатия скомкалась, сложный костный механизм ладони смялся и хрустнул.
Кричал Давильщик громко.
Твое рукопожатие должно быть не слишком сильным, но и не слабым. Когда протягиваешь руку для приветствия, не поворачивай ее ладонью вниз – подобный жест может быть расценен как жест снисхождения. Именно так августейшие особы подают руку для поцелуя.
Но и вверх ладонью протягивать руку не стоит – это жест подобострастия. Держи ладонь ровно.
Старайся уступать место. Я не говорю об очистке места для старушек в троллейбусе, нет. Это само собой. Уступай место всем девочкам, особенно знакомым. Отношение к тебе сразу изменится.
Вообще девочкам при случае надо помогать. Однако не стоит впадать в крайности и предлагать любой девочке донести ее сумку до дома. Не поймут.
Есть еще много правил этикета, в большинстве своем полумертвых.
Ну например, считается, что, если мальчик и девочка поднимаются по лестнице, мальчик должен шагать первым, девочка за ним. В наши дни господства джинсов это правило не очень актуально.
Вот, в общем-то, и все. Для того чтобы дотянуть до шестнадцати лет, хватит.
В заключение главы хочется сказать о наболевшем.
О ненормативной лексике. То есть о мате.
Матерятся везде. На улице, в общественном транспорте, по телевизору. В школе тоже матерятся. Даже в начальных классах. Раньше человек матерящийся был нехорошим исключением, слово «матерщинник» было очень обидным и неприятным. Сейчас «матерщинником» никого обидеть нельзя, поскольку мат из уродливого исключения превратился в норму.
К сожалению.
Вряд ли тебе удастся удержаться от мата. Я знал всего одного человека, который никогда не матерился. И до сих пор не матерится. Но это уникум. Пресловутая среда до тебя доберется, и, выпустив площадное слово один раз, ты выпустишь его и во второй, и в третий.
Матерщина чем-то похожа на курение. Выражаться плохими словами начинают приблизительно по тем же причинам, по которым пробуют сигареты, – хочется казаться взрослее и мужественнее. Старшие ребята ведь матерятся? Значит, и я должен.
Логика пещерного человека.
Кстати, ты не замечал, что материться в присутствии родителей, да и вообще взрослых, как-то не очень хочется. Особенно тебе стремно материться при матери. Причем это даже не на сознательном уровне, а на уровне каком-то физиологическом. Существует много объяснений этому, я остановлюсь на самом простом. Ты не можешь материться в присутствии матери потому, что мать для тебя – это дом, а тащить домой уличную грязь не хочет никто. Даже собаки и те не писают дома, а просятся на улицу. Получается, что любой нормальный человек понимает, что эти слова – грязные. И тем не менее продолжает усиленно осквернять ими свой рот.
Убеждать в том, что материться плохо, не буду. Бесполезно. Придет время, и ты сам это поймешь. И бросишь. Во всяком случае, сведешь количество мата к минимуму. Хотелось бы только посоветовать. Вернее, пожелать.
