Настоящей была их жизнь
Как-то раз Маша повела Андрея к своей подруге в гости.
Андрей шапочно подругу знал – встречал иногда их на улице вместе. Подруга была веселой, и вечер был веселым. Коронным номером Маша попросила подругу исполнить танец живота.
– Знаешь, она классно танцует, – шепнула она Андрею.
Подруга вышла переодеться, включила за дверью гостиной индийскую музыку и вошла.
Она была в национальных шароварах, а выше шаровар на ней ничего не было.
В магическом ритме изгибалась талия, мягко колыхались груди, эротично извивались бедра.
– Убери его от меня, – засмеялась подруга, окончив танец, – а то он просто раздевает меня глазами. Или я сама разденусь!
– Все, все! Пошли, – сказала Маша Андрею.– Концерт окончен.
– Я надеюсь, ты к ней не вернешься, – засмеялась Маша, целуя Андрея, когда он довел ее до дома.
– Никогда! – Пообещал Андрей.
– Да она и не пустит, это же твоя подруга! – добавил он для убедительности.
– Маша как-то печально вздохнула:
– Она пустит! – подчеркнув слово «она»
Февральский ветер колюче дул в лицо Андрею. Было еще не поздно, но зимним вечером темнеет быстро.
– Вот черт! А шарф-то я там забыл! – ощутив колючий снег на шее, вдруг вспомнил Андрей.
Постоял, поколебался. Убедил себя, что возвращается только из-за шарфа – как объяснить дома, где потерял он шарф!?
Подруга открыла дверь, после первого же звонка. Она была уже в халате и с распущенными волосами.
– Долго же ты шел! – усмехнулась она.
– Я за шарфом, – забормотал Андрей.
– Я знаю, – ответила подруга и распахнула халат.
Под халатом ничего не было.
Андрей пришел к Маше только через два дня. Тянул время под разными предлогами. Он был уверен, что Маша уже все знает – ну как же может подруга не рассказать! – и соображал, как ему выкрутиться.
– Нормально дошел до дома, – обычным голосом спросила Андрея Маша, снимая с него запорошенное снегом пальто, и встряхнула.
Андрей сделал веселое лицо, чтобы сказать приготовленную фразу.
Но, наверное, слишком веселое. И Маша посмотрела уже на него внимательно.
– Ты вернулся? – спросила она после полуминутной паузы.
– Ну, понимаешь…– Андрей сходу получил звонкую пощечину.
Молчали.
Маша подошла к окну, из которого всегда провожала Андрея огромными глазами.
– Прости! – тихо сказала, она не оборачиваясь. – Я не имела на это права. Ты же не мой муж!
– Я твой больше, чем муж! – Андрей подошел и обнял ее за плечи.
– Ничего! – Обернула к нему Маша свое заплаканное и счастливое лицо, – с мужиками это бывает.
– Ну, было и прошло, – примирительно ответил Андрей.
– Навсегда?
– Маш, я не знаю! – честно ответил Андрей, имея в виду, конечно, не подругу, а всю оставшуюся жизнь.
– Хорошо, хоть не врешь! – вздохнула Маша.
Летом удалось на десять дней вырваться вместе в отпуск. Отпуск, правда, был только у Маши. Андрею же пришлось сочинять легенду про счастливую командировку в Сухуми.
В Сухуми же они с Машей и поехали. Недалеко от города в деревеньке на берегу моря сняли небольшой домик, обвитый виноградом. Удобства были, правда, во дворе, но какое это имело значение! Они были вдвоем. Утром, днем, вечером и уж конечно, ночью! Чего у них никогда не случалось. Первые две ночи практически не спали. Жалко было пропустить такое счастье!
Они любили друг друга, вставали для того, чтобы выпить вино под звездами в обвитом виноградом дворике. Сидели за ночным столом, уходили в дом, снова любили друг друга, шептались о чем-то, говорили о том, что если для них вдруг не придет утро, или оно не придет по возвращению домой, то и этих десять дней счастья им хватит, чтобы счастливыми умереть.
