– Не будь наивным. Начинается закручивание гаек. А эта речь – хороший повод ввести сумятицу в головы тех, кто хочет справедливости. Так будет проще найти людей, несогласных с их позицией. Нас будут всех проверять, за всеми следить. Мы можем даже не заметить, как будем выполнять работу, которая нужна именно им.
Томас стал нервно оглядываться по сторонам. Когда его друг начинал так говорить, то мог слишком сильно повысить голос, сам того не замечая. Он решил его отвезти чуть подальше, где было поменьше народу. Да и чтобы вокруг не висели камеры наблюдения.
– Ты точно уверен, что стоит доверять тем людям, про которых говорил? Вдруг они подосланы Редклиффом и его людьми. И ты теперь уже точно на крючке.
– Нет, я верю тому парню. Даже по его разговору можно было понять, что он вообще раньше не знал ничего про эту сторону мира, про нашу организацию и всё остальное. А теперь я ещё больше уверен, что он и его человек в «Имире» пытаются помочь всем нам. Что-то грядёт, Томас. Я чувствую.
– Слушай, но может хотя бы не стоит сегодня встречаться. Это же вдвойне опасно после слов Редклиффа. Хотя бы переждать…
Адам положил руку на плечо Фишера и тяжело вздохнул.
– Если мы будем бояться и всё откладывать, то ничего и не добьёмся. Я точно не хочу быть марионеткой «Имира». Я не для этого пришёл сюда работать.
Томас понял, что отговаривать товарища бесполезно и заявил, что придёт сегодня к нужному времени.
***
Просторный и очень красивый лифт медленно опускался всё ниже и ниже под землю. Он не предназначался для обычных сотрудников организации, поэтому им пользовались нечасто. Два человека молча ехали в нём. И если один был спокоен и расслаблен, то второй нервничал и переминался с ноги на ногу. Тобиас Шох хоть имел много власти, упивался ей и обожал унижать подчинённых, находясь рядом со своим начальником, превращался в послушного маленького зверька, боящегося любого шороха. Вот и сейчас он даже не мог взглянуть на Нормана Редклиффа. Хотя, ему хотелось очень о многом поговорить с ним.
– Мистер Норман, вы…вы уверены, что стоило вот так говорить при всех? – нервно и заикаясь, наконец произнёс он.
Лифт остановился, и мужчины вышли на «-19» этаже. Приглушённый свет во всех помещениях сильно давил на глаза, не давая нормально сосредоточиться. От этого быстро начинала болеть голова. Тобиас не любил этот этаж, он всегда действовал на него отрицательно. Напряжение, витавшее в воздухе, давило с невероятной силой. Ему всегда казалось, что, оказавшись тут в другой раз, он точно уже не сможет выбраться. Особенно это ощущалось, когда они проходили через десятки небольших камер тюремного типа. Выполненные из серого камня с железными решётками они пугали до ужаса. Выстроенные в ряд, совершенно не вписывались в интерьер этажа, что уж говорить о всём здании. Словно оказывался в какой-то средневековой тюрьме не самого лучшего качества. В данный момент все камеры пустовали. Проходя мимо них, Шох заметил, что в некоторых уборщицы активно отмывали кровь, которая покрывала стены и пол помещений. Где-то в дальнем конце этажа слышался гул работающих механизмов и центрифуг. Здесь редко можно было встретить людей, а те, что попадались, казались совсем обезличенными и неживыми.
– Что ты там говорил, Шох? – наконец спросил Редклифф, когда они пересекли территорию с камерами.
– Я хотел узнать, правильно ли всё было на собрании? Может не стоило вот так говорить?
