Трещала без умолку уже минуты так две. К счастью, ничего особенного не рассказывала. Когда она, блин, дышит вообще?.. Рот не закрывается.
- Да, отец и меня достал с этим. После того как он узнал о том, что ты с Устькой… кхм-кхм… то и меня замучил с целомудренностью. Кем он только ее не называл…
Мирослав посмотрел на меня.
Я ему об этом не рассказывала. Много унижений я выслушала от отца. Человек просто такой. Слишком советский. С устоями.
- Хм... А что насчет своего зятя, его он тоже так забраковал?
Далась ему эта тема.
Он прекрасно слышал из разговора по телефону, что я не хочу говорить с мужем и чтобы он знал, где я. Он этому, разумеется, радуется. Ему было бы суперски на душе, если бы моя жизнь покатилась к чертям. Да так оно и есть. Покатилась.
- Ну, он же не был старше его дочурки на десять лет, - усмехается Дашка. – К тому же, Устя уже почти отучилась к тому времени. Я вообще, честно говоря, была в откровенном шоке, когда узнала, что они с Сашкой женятся. Это было так спонтанно. Они знали-то друг друга всего ничего.
Да потому что время пришло. Так я решила для себя.
Мирослав снова смотрит на меня. В его лице читалось удивление и некое непонимание, а еще как будто обида.
Пусть на себя обижается. Он еще не знает, что я уже тогда все знала о его планах. Я просто не хотела дожидаться, когда он мне о них сообщит. Поэтому и молчу сейчас… Не хочу, чтобы он знал, что я не хотела исчезать. Не хочу…
- Ну а ты?.. Ты женат?
- Нет, - бросил Мирослав. – Скажи, а почему твоя сестра оказалась одна на ночной дороге под новый год? Где драгоценный муж?..
Да он издевается, мать его!
- Я вот тоже не знаю, что происходят, - оба смотрят на меня. – Сашка-то тебя ищет. Звонил мне, и не раз.
- Ты ничего ему не говорила? - выдаю свою нервозность и в голосе, и во взгляде.
- Ты думаешь, что я могла сообщить ему, что ты сейчас у своего бывшего любовника? Ой, прости Мирослав. Грубая, но правда.
- Ничего, - скупо и натянуто улыбается Мирослав. – Наверное, у Устины есть причины так себя вести.
- Скорее всего. Устина она… долго терпит обычно. Что-то там и впрямь происходит.
- Так, - подрываюсь с дивана. – Может, хватит? Отдохнула? Поехали.
- Ну прости, Усть. Я правда очень переживаю. Ты никому ничего не рассказываешь. А мы всегда были с тобой близки. Ты заметно закрылась от меня как раз-таки с того момента, когда… - замолкает, смотрит на Мирослава. – Со времен непонятного по какой причине расставания с Мирославом.
- Шесть лет прошло с тех пор. Я просто изменилась.
- Ну не сердись…
А я не на нее даже сержусь. А на него. Чего он лезет?!
Я на пределе.
Мне нужна… минута. Или взорвусь. Нельзя этого допускать. Ни при нем, и уж тем более ни при его дочери, которая радуется ярким картинкам на экране в новогоднюю ночь.
- Где… где у тебя тут ванная?
- Там. И налево, - указывает мне Мирослав.
- Я на минуту…
Забегаю в ванную комнату и скорее выкручиваю кран на полную. Смачиваю руки холодной водой и провожу по щекам. Я бы умылась, да только макияжу придет конец.
- А… - закручиваю кран и оборачиваюсь.
Он здесь. Вошел без стука. Почти следом за мной пришел.
- Что?... Я скоро.
- Все нормально?
- Да…
- Не похоже, - качает головой Мирослав. – Ты вся издергалась, когда Дашка говорила о муже. Что-то плохое случилось?
- Тебя… тебя это не касается. Лучше иди воспользуйся минутами, что меня нет, чтобы расспросить Дашку о том, как я плохо живу.
