Если бы не глаза…
Глаза были холодными, злыми, чужеродными. Лишенные белка, полностью черные с узкими вертикальными зрачками красного цвета, напоминавшими провалы в преисподнюю.
Вздрогнув и обхватив себя руками, Ульяна отвернулась от зеркала.
Больше не останавливалась и не осматривалась. Перешла на бег, чувствуя, что желанная цель все ближе. Взлетела по винтовой лестнице, едва не рухнув на массивную дверь, окованную железом. Дернула огромный замок. В нем не имелось скважины или чего-то хоть отдаленно напоминающего её. Замок был монолитом, слитком металла без единой прорехи.
— Да как же так?! — ужаснулась Ульяна, не понимая, как открыть то, что открыть нельзя.
Изнутри не доносилось ни звука. Ни плача, ни даже детского всхлипа.
— Лаура! — позвала она. — Ты здесь, девочка?..
К ее огромному облегчению из-за двери донесся тихий топот маленьких ног, напоминавший шелест. А следом робкий мелодичный голосок:
— Я здесь, моя королева, как вы и приказали. Мое наказание закончено?
— Конечно, милая, — произнесла Ульяна, едва не плача. За что можно наказать маленькую девочку, которую она видела в своем воображении? Чем так сильно мог провиниться ребенок, раз его закрыли на замок? — Сейчас я помогу тебе!
Она снова подергала замок. И тот снова не поддался.
Но ведь с цепями получилось?
Ульяна прикрыла глаза, сосредоточившись. Где-то внутри нового тела таилась великая сила. Как бурная горная река, она все набирала мощь, разрасталась, проникала в кровь, заставляла пульс учащенно биться в виски. Если чем-то и можно разомкнуть замок, то только ей.
— Давай же, давай!.. — требовала Ульяна.
На лбу выступила испарина. Этот замок был куда прочнее цепей, явно сделан из другого металла. Неужели все усилия тщетны?
— Проклятие! — не сдержалась Ульяна.
Злость и паника застилали разум. Она не представляла, как давно Лаура находится взаперти, но ее голосок показался слабым и изможденным. Ульяна должна была открыть эту дверь. Хоть зубами, но разомкнуть ненавистный металл.
Проклятие!
Верно, проклятие. Дементий что-то говорил о великой силе, мощи, в прямом смысле сосредоточенной в ее руках. Ульяна стянула перчатки и, снова схватив замок, прокляла его так, что тот рассыпался в прах. Дверь с облегченным скрипом отворилась.
Но Лаура не спешила покидать душную тюрьму.
Она стояла посреди кладовки, выражая полную покорность. Стоическое смирение со своей участью. Не поднимая головы и не рискуя встретиться взглядами с матерью, девочка вдруг покачнулась, точно былинка на ветру, и начала оседать на пол…
4. Глава 3
— Милая!..
Ульяна устремилась к малышке, но вовремя вспомнила о перчатках. Навредить Лауре она не хотела, а то, что с ее прикосновениями что-то не так, успела убедиться. Разрушительная сила хороша для взлома замков и цепей, но не для прикосновений к ребенку.
Скорость движений была слишком стремительной. Молниеносной. Ульяна видела, как Лаура падает, точно в замедленной съемке. За это время удалось успеть натянуть перчатки и подбежать к девочке. Подхватить ее на руки в нескольких сантиметрах от пола.
— Да кто же тебя так? За что?.. — вознегодовала Ульяна. — Неужели я? Твоя мать?..
Это было немыслимо и чудовищно, то, что происходило на ее глазах. Лаура была уменьшенной копией женщины, которую она увидела сегодня в зеркале. Родство налицо. Выходит, родная мать заточила дочку в кладовке? Неужели сама навесила непробиваемый замок?
