Жихарь налил по половине.
– Ну, давай, – и залпом опрокинул виски. – Устал сегодня как собака. Нервы. Ты-то, Степ, как?
– Да в администрации, – начал Брыгин, пробуя губами обжигающую жидкость.
– Да это я все знаю и про должность твою шестерочью, и про девицу, и много еще чего. Я про то, как ты сам себя ощущаешь. Ты ж малый с амбициями был. Неужели тебя должность ответственного за протокол устраивает?
– Всему свое время, Володь. Поработаю подольше, авось и в должности повысят. Я на хорошем счету.
Жихарь снова налил. На этот раз только себе.
– Ты, Степан, неглупый парень, а какую-то херню несешь комсомольскую. Кто тебя там повышать будет? Ты лучше меня знаешь, что должности к сферам бизнеса привязаны. Кто ж для тебя подвинется? Подержат еще немного, а потом выпрут к едреной матери. И правильно, между прочим, сделают. Не нужно тормозить.
Степа начал сердиться. То ли алкоголь ему по шарам стукнул, то ли от шока он окончательно отошел. А, скорее всего, и то, и другое. И еще резануло, что Жихарь про Асю знает.
– А меня, Вов, все устраивает. И, знаешь, говори, зачем пришел, а то я устал очень и спать хочу, – окончательно обнаглел он.
Жихарь поднял глаза, внимательно посмотрел и улыбнулся.
– Ну что ж, давай по делу. Через пять месяцев выборы мэра. Я хочу, чтобы ты выставил свою кандидатуру.
От неожиданности Брыгин залпом допил виски и потянулся к бутылке.
– Эй, товарищ, поосторожнее с зеленым змием, – скорчил деланно испуганное лицо Жихарев.
– Вов, ты чего от меня хочешь?
– Я ж тебе сказал, хочу, чтобы ты стал мэром. Деньги и другую поддержку я тебе обеспечу. Это не шутка, не подъеб на сон грядущий, а серьезное предложение. Вместе мы здесь горы свернем. Я с блатными работать устал. Они свое мутят, а на моих пацанов как на пушечное мясо смотрят. Да и меня, не глядя, разменяют в случае чего. Поэтому мне нужен легальный бизнес. Из пацанов охранные агентства слеплю. И, даст бог, отойду от этих упырей.
– Я государственный служащий и честный человек, неожиданно расправил плечи Брыгин. – И с криминалом знаться не желаю.
Жихарь налил себе еще.
– Слушай, сука красная, – процедил он сквозь зубы.
– Ты это гонево своей телке втирай, понял?! Вы, падлы идейные, мне с детства всякое говно в голову пытались вложить. С криминалом он не работает! А вы кто?! У шахтеров и так ни хрена кроме горба не было, так вы еще и остатки спиздили. Кругом ваши комсомольские фонды да совместные предприятия. Вы хуже блатных. У них хоть закон есть. Волчий, но закон. А у вас что?! Да, мои пацаны хотят жить по-людски. И они бандиты?! А шахтерам, которые как кроты под землей копаются, по полгода зарплату не платят не бандиты? Скотину из людей сделали не бандиты? Ни я, ни пацаны мои скотиной не были и не будем. Пахать на вас, козлов, бесплатно не будем. Ясно?!
Степа замотал головой как боксер, получивший прямой в челюсть, но пытающийся устоять на ногах.
– Вов, ты не понял. Я ж не про тебя. Я в общих чертах.
– Не надо никаких чертей, ни общих, ни частных, – успокоился Жихарев. – Не будь дураком. Я дело предлагаю. Такой шанс раз в жизни бывает.
– Да неожиданно все так. Я не думал об этом. И неудобно, я же в команде действующего главы.
– Степ, ты свою чиновничью феню брось. Какая команда? Ты че – футболист? Нет? Вот и хорошо. Ладно, я пойду, а ты переспи с этим денек другой. Потом заеду. И, Степан Иваныч, ты ж человек взрослый и осторожный. Не надо никому про наш разговор знать.
