– Подъём! Нас ждут великие дела! Сейчас на пробежку по лесу – три километра туда и обратно, а потом засядем за мозговые упражнения. Будет делать из тебя хранителя, обтесав эту белую тупую глыбу до сердцевины!
Мне очень не понравились его слова об обтёсывании меня до сердцевины – эдак сострогают нафиг, ничего не останется. Мне моя плоть как-то нравится, я не нанимался работать бегуном или другим каким спортсменом, но делать было нечего, так как у этого козла в руках была плётка, которой он ощутимо врезал мне по голой спине.
Вот не нравится мне когда бьют по спине – я еле сдержался, чтобы не врезать ему как следует. Но сдержался, помня, как из этого «буратинки» вылезает здоровенная деревянная пика, и лишь зашипел и заматерился по-русски.
Быстро посетив заведение на задах у хижины – типа сортир, я побежал по тропе, подгоняемый безжалостным Варганом. Про себя решил – нет, гадина, не дам я тебе повода измываться над знатным манагером и так наддал по тропе, что Варган с трудом за мной успевал, а потом даже слегка отстал, потерявшись где-то на горизонте. Затем я сбавил ход и дождался его – практически не запыхавшегося, но удивлённого:
– Мдя, Вас, теперь я верю, что имперцы не могли тебя догнать! Видимо, это результат повышенного тяготения на вашей планете, твои мышцы и связки всю жизнь работали при двойном тяготении, вот и результат. Ладно. Сейчас мы попробуем, как ты можешь сопротивляться обученному воину в рукопашном бою. Становись в стойку – если умеешь.
Я встал в стойку, напоминающую нечто среднее между боксёрской и стойкой Брюса Ли – типа «Манагер бьёт хвостом в солнечный день». Стойка эта ничего не означала, кроме того, что я стоически готов был принять все испытания, которые сейчас обрушит на меня злостный Хранитель.
И он обрушил. Этот гад пинал меня, бил руками и ногами – не смертельно, конечно, просто обозначая удар хлёстким окончанием, но я знал точно – если бы он закончил удар в полную силу, то убил меня бы в первые секунды боя. При этом подзадоривал меня, смеялся и хохотал:
– Давай, давай, карзум ты зажравшийся! Шевелись, потомок маркузов безмозглых, ну сделай мне хоть что-нибудь, бревно ты замшелое!
В конце концов я не выдержал, и не обращая внимания на град ударов, которыми встретил меня Варган, набросился на него, поднял в воздух и со всей дури шваркнул в болотце, покрытое ряской, в десяти метрах от места тренировки. Варган пролетел эти метры по воздуху как птица, затем выпучив глаза и откашливаясь вылез из лужи, прочистил глаза и уши, залепленные грязью, и ошеломлённо сказал:
– Ну и здоров же ты, тебя бы обучить бою, равных бы не было! Пошли купаться, ты весь в земле, да и я не совсем чистый…
Мы оба засмеялись, и побежали в ту сторону, откуда раздавался шум водопада.
В этом месте небольшой ручей, шириной метра три, падал с высоты пятиэтажного дома, образуя в месте падения тихую заводь с прозрачной, как стекло водой.
Я уже убедился, что в здешних реках купаться было противопоказано, но тут никакой опасности видно не было и мы с наслаждением нырнули в прозрачные воды, смывая налипшие пыль и грязь. Мои синяки и царапины, поставленные учителем, в считанные минуты зажили, и на теле не осталось ни следа от недавно полученных повреждений.
Я с удовольствием огладил тело – да, от того манагера, каким я был несколько месяцев назад, не осталось и следа – лишний жирок ещё был, но под кожей перекатывались крепкие мощные мышцы, кожа стала смуглой и загорелой, а глаза, глаза видели так далеко, что могли рассмотреть даже какую-то летающую тварь не менее за километр от нас.
