Манипуляция. Защита и нападение - страница 6

 Помните сказку «Снежная королева»? Это классика отношений манипулятора (Снежная королева) и жертвы (Кая). Снежная королева ослепила Кая своим холодным великолепием и увезла из жизни в чертоги чистого разума, чистой аналитики, где дала Каю решить нерешаемую загадку – из кусочков льда сложить слово «Вечность». Но задача неразрешима, как и все, чем занимает жертву манипулятор для того, чтобы удерживать около себя, потому что слово «Вечность» нельзя сложить изо льда, его можно сложить только из любви. Поэтому Герда спасает Кая своими горячими слезами. Искренняя эмоция, цельность Герды, ее способность слышать свое тело, свое сердце, дыхание, радость, страх, любовь, а не умственная игра Снежной королевы побеждает в поединке за душу человека Кая. Зачем, спросите вы, был нужен Кай снежной королеве? Очень просто – у Снежной королевы нет души, но без души не может жить ни одно живое существо, поэтому Снежной королеве просто необходим Кай – простой живой мальчик. Это как протез сердца. Так же и обычному манипулятору нужен живой эмоциональный человек, чтобы наполнить пустоту. Но если вы вспомните начало сказки, то там речь идет о злом волшебнике, который разбил кривое зеркало, и осколок этого зеркала попал Каю в глаз. Только после этого Кай стал пригодным в жертвы Снежной королеве. Осколки этого зеркала до сих пор носит ветер по миру, и время от времени они попадают в глаза простодушным людям. Конечно это сказка, метафора, но если подумать, то не такая уж и сказка. Жертва всегда готова войти в иллюзию манипулятора – это и есть тот самый осколок в ее глазу. А теперь боле конкретно о том, как все это устроено.

 Манипулятор всегда является для жертвы источником наслаждения. Он создает из себя самого и потребности жертвы нечто, подобное наркотику. Он приближает себя к мечте жертвы, к ее сверхценности, к ее смыслу жизни, к ее цели, а потом заменяет все это собой. Теперь он для жертвы – символом реализации мечты, спасения от проблемы, получения таинственных знаний, смысла жизни, успеха в жизни, настоящей великой любви и так далее. Он наслаждение и смысл жизни.

 И тут я вынуждена затронуть немного устройство жертвы, что, в принципе, логично – ведь они связаны – как охотник и дичь. Нет дичи, охотнику нечего делать. Нет. Я не хочу сказать, что жертва виновата, совсем нет. Ни ее виктимное поведение, ни ее неврозы, ни ее проблемы – это все нисколько не является виной. Это проблема жертвы, а не вина. Манипулятор лишь пользуется этой проблемой. Но жертва ответственна за то, что с ней произошло. Потому что каждый человек в ответе за себя самого.

 Каждый человек создан для того, чтобы осуществить свой план, прожить свою жизнь, никто не лучше никого, каждый человек имеет абсолютную ценность, как минимум, для себя самого.

 Сверхценное всегда находится очень близко к ядру личности, к «Я». Жертва чаще всего строит свое целеполагание, свои убеждения о светлой и счастливой жизни, об успешной социализации, о долженствовании или мечте именно вокруг сверхценности. Так же сверхценность часто заменяет жертве смысл жизни. Как правило, сверхценность – это то, чем жертва не владеет, но очень хотела бы владеть. Между жертвой и сверхценностью огромное непреодолимое расстояние невроза, невозможности социальной или физической или что-то еще. Именно поэтому существует сверхценность. И манипулятор это прекрасно понимает и объявляет себя спасителем. Если бы у жертвы не было сверхценностей, то в них и нельзя было бы сыграть. Это не вина жертвы, это ее степень беззащитности. То, что мы любим – это часть нас самих, придавая сверхценность чему-то, мы показываем манипулятору свое слабое место, открываем ему широкие ворота. Наши сверхценности – наши слабые места. Например, одному человеку нужно одно очень редкое лекарство, и ради этого она соглашается на сомнительные условия. Если бы лекарство не было сверхценностью, человек внимательнее просмотрел бы условия сделки и подробнее узнал бы о человеке. Другому человеку жизнь кажется бессмысленной без великой любви, и он постоянно попадает на одни и те же грабли – мошенников, которые ловко играют для него великую любовь, а потом оставляют его в руинах напрасно прожитых лет.