– Ой, а я могу лечь спать прямо вот здесь, на матрасиках, на полу, на воздухе! Предвкушаю, как мне будет хорошо! – Предприимчивая Ирка сразу подхватила тему.
В этот момент я поймала совершенно новые ощущения в себе и на мгновение прислушалась. Страх оказаться с Игорем в одной квартире внезапно куда-то делся, разменяв себя на другой: я боялась его упустить!
А дальше… дальше откуда-то возникло… желание обозначить себя на этой территории. Я не могла позволить, чтобы в доме неожиданного, но безумно влекущего меня к себе человека, с которым я провела настолько тёплый вечер, вместе с нами разлеглась бы компания молодых тусовщиков.
И тогда неожиданно для самой себя я тихо, но довольно отчётливо и однозначно произнесла то, что ни ранее, ни после больше никогда не говорила:
– Нет, ребят. Здесь сегодня остаюсь я… – и замолкла, кротко посмотрев в лица каждого.
Тогда показалось, что фраза эта была для меня абсолютно естественной.
Всего несколько чётких и уверенных слов, которые я должна была сказать. Словно ответ на вопрос о возрасте или имени-отчестве.
Но в чилауте внезапно воцарилось молчание, все замерли в немом удивлении и резко перевели на меня взгляд. Я сидела на своём месте не шелохнувшись с невозмутимым лицом, абсолютно не терпящим никаких возражений, и поглядывала на всех остальных, обращённых ко мне.
И тут где-то из глубины гортани начал подниматься чей-то тихий удовлетворённый смех. Игорь смеялся и всё крепче и крепче одобрительно сжимал свои скреплённые ранее пальцы на моей узкой щиколотке, словно подтверждая, что никуда меня и сам теперь не отпустит.
Его глубокий смех заставил остальных отмереть после минутного оцепенения. Ребята растерянно переглянулись, улыбнулись и с принятием и уважением посмотрели на меня, как на волчицу стаи, которая приказала всем поджать хвосты и замолчать. Ирка же опустила глаза и словно постаралась сделать вид, что ничего не услышала.
Но я-то знала, что она испытывала в тот момент!
Я же испытала непомерное удовольствие, смело обозначив свою позицию в доме Игоря и, как следствие, свою иерархию в компании в принципе.
Одной этой фразой было сказано абсолютно всё.
После этого небольшого, но значимого финального эпизода гости сразу стали думать и обсуждать, что делать с Иркой и Ленкой, которые жили на другом конце Арамболя.
И сначала, к стыду своему, мужчины захотели отправить их одних. Но, несмотря на то что Ирка была мне кем-то вроде соперницы, я возмутилась. Мне показалось абсолютно неслыханным отправлять двух девочек в одиночестве в незнакомых для них местах. Игорь поддержал меня и отметил, что пойдёт провожать их вместе с ребятами, и достаточно серьёзно, как будто речь шла об охране хижины во времена, когда все уходят добывать зверя в лесу, добавил:
– А ты сиди пока в доме и лучше закройся.
Но ребята, видимо, несколько придя в себя от моих слов, поспешили его уверить, что справятся сами. И, быстро распрощавшись, с хохотом пошли прочь.
А мы, никуда больше не спешащие и предвкушающие, остались дома.
За окном была тёмная звёздная ночь. Где-то в кустах громко потрескивали звонкие цикады, а вдали лаяли неугомонные, как гоанские трансеры, местные псы.
Только что бывшая смелой, дерзкой и даже властной, я снова впала в состояние смущения, когда осталась с Игорем наедине. Я снова была маленькой девочкой в красном индийском платье со смешными кудряшками. И застенчиво улыбалась.
