Ее жизнь была разрушена двенадцать лет назад, в тот момент, когда она залила кровью простыни и сбежала из той комнаты.
А если честно, то она погибла еще раньше, но только хорошо скрывала это, а теперь…
Теперь у нее полный дом мальчиков, о которых нужно заботиться. И наверное, это ее долг. Долг и обязанность. А если…
О, будь она проклята, если позволит этому человеку уничтожить жизнь миссис Макинтайр и ту безопасную гавань, которую она создала для этих мальчиков.
– Значит, мне придется отсюда уехать. И начать все сначала.
– Но вы это уже проделывали, – отрезал Темпл. И тут же с усмешкой подумал: «Отмщение – приятная штука, верно?»
Мара кивнула:
– Да, вы правы. Однако же… У меня есть одно условие. – «Скажи ему, скажи! – Эта мысль возникла из ниоткуда. – Скажи, что долги Кристофера включают и все деньги приюта».
Мара встретила его взгляд. Холодный и равнодушный. Такой же, как взгляды отцов этих мальчиков.
«Скажи, что его поступок угрожает благополучию мальчиков».
– Не вижу причин, по которым я должен принимать какие-либо ваши условия, – сказал он.
– А у вас нет выбора. Однажды я уже исчезла. И могу сделать это снова.
Ее угроза словно повисла между ними. Он долго смотрел на нее глазами, потемневшими от раздражения. Нет, пожалуй, даже от ненависти. Возможно, ему и следовало ее ненавидеть. Ведь она сама создала его такого с мастерством скульптора, только создала не из мрамора, а из гнева и ярости.
– Если ты снова сбежишь, я тебя найду. И тогда уже пленных брать не буду.
Это наполненное гневом обещание прозвучало слишком искренне. Было ясно: он не остановится ни перед чем – лишь бы отомстить. И следовательно, она, Мара, рисковала не только своей жизнью, но и всем тем, что любила. Но мальчиков она под удар не поставит, поэтому…
Твердо решив защитить мальчиков, Мара расправила плечи и заявила:
– Если вы намерены обращаться со мной как со шлюхой, то и заплатите соответственно.
Эти слова его задели – Мара ясно увидела, что удар попал в цель. И, не дождавшись ответного удара, она нанесла еще один:
– Я сделаю все, о чем вы попросите. Но вам придется попросить. Я буду играть в вашу глупую игру до тех пор, пока вы не решите предъявить меня всему Лондону. А потом, когда вы это сделаете, я уйду.
– Ради долгов брата?
– Ради того, чего я хочу от жизни.
Уголки его рта приподнялись в мимолетной улыбке, и Мара вновь подумала, что в другом месте, в другое время, будь она другой женщиной, ей бы понравилось вызывать у него улыбку Но сейчас она ее ненавидела.
– Ваш брат… Он вас не стоит.
Она поморщилась:
– А это уж не ваша забота.
– Мара, но почему?.. Неужели сестринская любовь? На мой взгляд, ваш братец просто очень нуждается в хорошей трепке.
Она пожала плечами:
– Но все-таки вы отказались драться с ним. Боитесь дать ему шанс?
Казалось, он проглотил наживку.
– Надо мной еще никто никогда не брал верх.
Мара усмехнулась:
– Разве вчера ночью я вас не победила?
Услышав это, он замер на мгновение. Потом его черные глаза расширились, и он пробормотал:
– Злорадствуете? Раздуетесь, что опоили меня?
Она покачала головой:
– Нет, я радуюсь, что свалила вас. Разве не в этом цель поединка?
– Только на ринге, мисс Лоув. Это считается только там.
И тут она ослепительно улыбнулась, зная, что вызовет у него раздражение. Более того – надеясь, что вызовет у него раздражение.
– Пустословие! Вам просто стыдно признаться, что я вас побила.
