Уставшие от непривычного нелегкого пути, пара осторожно пробиралась сквозь заросли и ступила на землю давно заброшенной деревни. Ветер успокаивал своим тихим шепотом, разносившимся над пустой улицей, а взгляды блогеров скользил по брошенным домам, покрытым налетом времени. В душе возникла тревога.
С каждым шагом, кажется, их тревожили все более и более перепуганные куры, тревожно кудахтавшие и тревожно носившиеся из стороны в сторону. Все вокруг казалось забытым и опустошенным, как будто деревня задыхалась от своего собственного одиночества.
И тут, как назло, перед ними возникла старуха, словно из ниоткуда. Седые волосы, окутанные туманом веков, и мудрые глаза, искаженные множеством забот и скрытых секретов. В тишине она показалась Артему со Златой немного пугающей, но сам факт ее появления давал надежду на некую опору в этом заброшенном уголке мира.
- Понаехавшие? Чай устали? Заходьте ко мне, выпьете чайку из самовара, чай не пробовали такого чая, - предложила старуха, словно читая их уставшие мысли. Переглянувшись, блогеры согласились, испытывая смесь любопытства и тревоги, и вместе с ней направились в старую деревянную избу.
Внутри, на стенах, висело множество старых фотографий, будто немые послания из прошлого. Но особенно в глаза бросались снимки женщины с зелеными глазами. Было такое ощущение, словно она сторожила все происходящее, не позволяя забыть историю этой местности. Артем кивнул, показывая Злате на изображение Мары на фотографии.
- Это родственница? - не выдержал Артем и спросил у старухи. Та задумчиво улыбнулась и ответила, будто проскрипела:
- Родство - штука относительная. Эта… - она указала на изображение Мары. – Надежда и опора. Желания исполняла. Правда не всем это нравилось, - старуха глухо засмеялась, словно пыталась одновременно с этим откашляться. Она суетилась около печки, что-то вечно переворачивая. Но вскоре она достала откуда-то самый настоящий самовар и поставила на стол.
- Выпей чаю, может откачают, - приговаривала старуха, разливая какую-то бурду из самовара, лишь отдаленно напоминающий чай.
- А это что? Травяной? – с опаской спросила Злата, чувствуя жажду, но брезгливость пока перебарывала.
- Травушки-муравушки, с поля собирала, злобу отдавала, - проскрипела старуха.
- У нас тут проблема небольшая. Машина не заводится. Не подскажите, в каком доме живет Степан? – откашлявшись, спросил Артем. «Совсем бабка двинулась умом!» - подумал он, но в слух не сказал.
- Степа? Степа-клепа, - захохотала старая. – Так помер он. Должок свой отдавал.
- Кармический? – робко спросила Злата. Теперь изба Мары казалась ей тихой гаванью, как говорится, все познается в сравнении.
- Культ «Черной Луны», - вдруг серьезно произнесла хозяйка дома. – Жертву не принес. Вот и забрала его костлявая, - и рассмеялась, будто каркала.
Злата вздрогнула, ощущая звенящую тревогу.
- Сынок мой скоро приедет, починит вашу автоклаву, - уже зло сказала старуха. – Вечера дождаться надо. Городской, скотина! Будь он проклят Черной луной, - и уже с щербатой улыбкой добавила. – Да вы пейте-пейте чай. Чай не отрава, чай силы будут. Дождитесь сыночку моего, дак уедете восвояси.
Артем кивнул. Вариантов было немного и проще уже дождаться эту «скотину городскую». Про культ «Черной Луны» спрашивать блогер уже не рискнул, желая свести беседу со старухой к минимуму. Не нравилась она. И не потому, что старая, а потому что вела себя как ополоумевшая.
