Марина - страница 22

От неожиданности Марина согласно кивнула головой, но насторожилась.

Уж больно пытливая оказалась начальница. Та, похоже, заметила волнение в глазах девушки и прекратила расспросы.

А затем, доброжелательно посмотрев в лицо Марины, добавила.

– У меня к тебе просьба, дорогая. Я буквально на днях получила комнату и… всё руки не доходят до неё. Там ремонт требуется какой-никакой. Ну, обои поклеить, где-то что-то покрасить. Чего тебе в общаге ютиться – комнату на пятерых делить? Пошли ко мне. У меня комната – двадцать квадратов будет. Места достаточно. Я одна живу. Дети мои выросли. Два сына у меня. Они уже взрослые. В Ленинграде. У них своя жизнь. Места нам обеим хватит, и мне не скучно, и с ремонтом подсобишь. Соглашайся.

Мария Петровна сразу заметила, как ожили грустные глаза девушки. Зажглись огнём радости, но тут же потухли. Марина не поверила женщине.

– Вы вправду хотите, чтобы я у вас жила?

Как ни старалась Марина казаться спокойной, у неё это не получилось. После детдома она боялась общежития. Добрые слова женщины растрогали её. На глаза навернулись слёзы.

– Ну, конечно, родная. Правда, честное слово. Чего ты так разволновалась? – Мария Петровна встала со своего места и, подойдя к Марине, обняла её.

– Смотрю, настрадалась ты, милая. Ну, ничего. Всё плохое позади. Петровна тебя в обиду не даст. Верь мне… Пошли, милая, домой. По пути в магазин зайдём, что-нибудь вкусненькое купим. Пошли, родная. Если бы я могла словами передать, как я тебе рада.

По дороге домой зашли в магазин. Ассортимент прилавков удивил Марину. К примеру, сортов рыбы здесь было больше, чем даже в Курске. Они купили сыр, печенье, конфеты.

Мария Петровна занимала большую двадцатиметровую комнату в трёхкомнатной квартире-хрущёвке. Остальные две комнаты занимала семья с маленьким ребёнком. Кухня, туалет с ванной были общими.

Комната оказалась почти пустой. Кроме кровати и стола со стульями, больше ничего и не было. То, что в комнате требовался ремонт, похоже, Мария Петровна соврала. Новенькие обои в мелкий цветочек украшали стены. Подоконники выкрашены в белоснежно-белый цвет. Даже ещё слегка пахло половой краской. Квартира была совсем новая. Марина заметила это, но спрашивать у Марии Петровны ничего не стала. О ремонте разговоров больше не было. Из кладовой хозяйка принесла раскладушку, на стул Марина повесила своё платье, и жизнь в посёлке Майна началась для неё совсем неплохо. О будущем она не загадывала. Сегодня хорошо – и ладно.

Сергей Крайний, муж Ольги, прибыл на стройплощадку уже в семь утра. Ему не терпелось приступить к работе, точнее сказать – не терпелось стать сопричастным к чему-то великому, грандиозному.

Начальство знало, сколь могуче по своей созидающей силе подобное желание, и умело использовало эту тягу. На выполнение грандиозных, невероятно смелых проектов отводились немыслимо короткие сроки. Всё держалось на энтузиазме молодых. Ударный стахановский труд был повсеместным явлением.

Вот и Сергей ночью почти не спал и мешал спать Ольге. Он, всё дожидаясь звонка будильника, несколько раз за ночь подходил и прислушивался, не остановились ли часы. На остановку пришёл на десять минут раньше, опасаясь, что по какой-нибудь причине автобус именно сегодня приедет и, разумеется, уедет раньше времени, положенного по расписанию. А необходимый ему автобус курировал стройку один раз в день. Когда Сергей в волнении спрыгнул с подножки автобуса на конечной остановке, только начинало светать. Ему сразу бросился в глаза длинный барак, который и не располагался близко, но его светящиеся окошки, словно светлячки указывали дорогу. Посмотрев вокруг, Сергей завороженно замер, даже перехватило дыхание. В одном месте могучая река Енисей, казавшаяся необъятной в своей широте, была уже частично перекрыта громадными скалистыми глыбами и, лишившись своей целостности, теперь злобно билась о скалы перекрытия. Почти побеждённая, она не хотела сдаваться. Яростно бросалась своими водами на камни, стараясь их сдвинуть, разрушить, и её не останавливал тот факт, что скалистые обломки, непрерывно выгружаемые МАЗами, словно новые горы, с невероятной скоростью вырастали над ней. Любуясь этим поединком, Сергей до боли в сердце захотел стать гидростроителем. Он завороженно смотрел на реку и понимал, что уже не сможет уехать со стройки, как бы тяжело ни было. Она влюбила в себя и покорила его уже навсегда. Длинными рядами по насыпи поперёк реки тянулись, порой казавшиеся замершими на мгновения, большегрузные машины, экскаваторы, МАЗы. Сергей смотрел на неохватный взглядом объём стройки и восторженно повторял: вот это да. Немного удовлетворив любопытство, поспешил к святящемуся окнами бараку, понимая, что там люди, и должно быть начальство, которое позволит и ему влиться в этот слаженный механизм стройки. Когда он вошёл, то сразу же пошёл на голоса. Открыв дверь, попал в столовую. Она была большая и вмещала в себя сразу человек сто, а может и больше. Парни, девушки весело разговаривая, ели и на него никто не обратил внимания.