С одной стороны раскинулся луг, с другой – возвышался поросший розмарином холм, а впереди маячила заманчивая лесная тень. Солнце застряло в зените и посылало вниз потоки горячего слепящего света. Птицы распевались по всей округе и перелетали с места на место шумными стайками. В лазурной вышине среди редких облаков парил сокол. В общем, благодать, только чемодан мешает и есть хочется.
– Цок-цок-цок!
Я не сразу поняла, что это за новый звук добавился к птичьему хору, и остановилась. Звук прекратился. Я постояла и сделала два шага вперед, подумав, что мне послышалось, но звук повторился снова.
– Цок-цок!
Я прибавила шагу.
– Цок-цок-цок-цок-цок!
– Что за хрень?! – обернулась я, уже понимая, кого увижу. Конек брел следом за мной. Привязь волочилась за ним по дороге и оставляла в пыли красноречивый след. Скотинка приняла мой совет к сведению и решила, что вместе гулять веселее. Да и я хороша. Совет-то дала, а отвязать не додумалась.
– Здрасьте, приехали! А ну-ка, иди отсюда! – Конек посмотрел на меня умными печальными глазами и уткнулся мордой в ладонь, выпрашивая милости. – Подлизываться бесполезно, – отрезала я, уже прекрасно понимая, что мне его жалко. – Блин, мне тебя даже нечем покормить! Да мне и себя нечем покормить. Вот сейчас тебя съем. – Конек тоненько заржал. – И ничего не тощий, а жилистый, – фыркнула я, понимая абсурдность разговора с бессловесной животиной. – Ладно, пошли.
Я потрепала Конька по спутанной гриве и избавила животное от остатков привязи, закинув их в розмариновые кусты. Спасенный благодарно вздохнул, и дальше мы отправились уже вдвоем. Все-таки неплохо порой почувствовать себя почти нормальным человеком, который иногда может поболтать с лошадью-недомерком. И вскоре я поймала себя на том, что взахлеб рассказываю Горбунку о наболевшем. Он не перебивал, так что я даже не заметила, как мы оказались под кронами серебристых ясеней. Здесь было прохладно, царил рассеянный зеленоватый свет и пахло лесом, земляникой и свежестью. Эхом разлетался дробный перестук дятлов, а где-то неподалеку весело журчал ручей. Вот к нему мы и пошли.
Лощинка, по дну которой струилась узкая лента ручья, была симпатичная: вся поросла ажурным папоротником и рубиновой драконьей ягодой. По гладким от воды камешкам скакала маленькая серая птичка, упорхнувшая при нашем появлении. Я с удовольствием присела на мшистый валун, чтобы отдохнуть и напиться. Вода в ручье была вкусной и до того ледяной, что заломило зубы. Пока я наслаждалась, Конек не сводил с меня пристального взгляда.
– Ну и? – хмыкнула я. – Подождем пятнадцать минут?
Горбунок фыркнул и приник к воде, прикрыв ресницами фиолетовые глаза. Потом облизнулся и принюхался к рубиновым гроздьям драконьей ягоды. Выглядели те весьма аппетитно: крупные, мясистые, так и сверкающие влагой, но я бы не предложила их и врагу. Внутри были мелкие черные зернышки, в которых содержался сильнейший токсин. За пару минут он мог парализовать и крупного мерина, не то что сказочного недомерка, а то и вовсе – убить.
– Фу! – крикнула я и попыталась пнуть Конька в бок, чтобы оттолкнуть от куста, однако тот уже успел цапнуть зубами приличную гроздь и теперь задумчиво пережевывал, только красные брызги летели по сторонам. – И что мне с тобой делать?! Я не смогу промыть тебе желудок!
Горбунок насмешливо оскалился, пару раз икнул, объел куст окончательно и принялся напиваться впрок. К тому же с каждой минутой эта пародия на нормальную лошадь выглядела все лучше и лучше. Ребра словно обросли мясом, а шрамы на шкуре будто бы сгладились. Да и я сама ощущала себя гораздо бодрее после того, как напилась. Но пора было отправляться дальше, иначе добраться до Овьерро затемно нам не светило. Я отвела взгляд от ясеневых крон, сквозь которые пробивались острые солнечные лучи. Желания ночевать в лесу здешние красоты почему-то не вызывали.
