Почти каждый день Марийка отправлялась в библиотеку за книгами для себя и для докторши. Под мышкой она держала книги, а в кулаке крепко сжимала записку докторши Елены Матвеевны, где было написано: «Дайте что-нибудь юмористическое» или «Прошу дать увлекательный роман».
Библиотека находилась на Сергиевской улице, неподалеку от городской тюрьмы. Каждый раз, приближаясь к тюрьме, Марийка переходила на другую сторону. Она боялась усатых городовых[14], которые расхаживали по панели мимо широких тюремных ворот.
Вся библиотека помещалась в одной маленькой комнатке. Детскими книгами были заняты четыре нижние полки.
Библиотекарша, барышня со вставным стеклянным глазом, сидела возле книжных полок за высокой стойкой. Ее вставной глаз, красивый и голубой, был неподвижен и всегда устремлен вдаль.
Марийка подходила к стойке и, поднявшись на цыпочки, протягивала библиотекарше записку, измявшуюся в кулаке.
– Что же дать? – говорила библиотекарша и задумчиво смотрела в окошко, как бы желая найти там ответ. Потом она вытаскивала из-под стойки какую-нибудь специально отложенную книгу и говорила:
– Скажи мадам Мануйловой, что это очень увлекательная вещь. Пусть только она долго не задерживает.
– А тут начала нет, – робко говорила Марийка, раскрывая книгу.
– Поищи начальный листок в середине.
Но Марийка не уходила. Она топталась у стойки, тяжело вздыхала и смотрела умоляющими глазами на библиотекаршу, которая тасовала свои формуляры[15], как игральные карты.
– Мне тоже дайте какую-нибудь книжку, – говорила наконец Марийка, собравшись с духом.
– Опять тебе книгу? Такая маленькая и так часто меняешь! Я уверена, что ты не читаешь, а только перелистываешь страницы.
Не приподнимаясь с места, библиотекарша протягивала руку назад и брала с ближайшей полки всегда одну и ту же книжку, которая лежала с краю. Это была большая, очень тонкая книжка со стихами под названием «Щелкунчик-прыгунчик и Кузька-жучок».
– Я ее уже брала, – тихонько говорила Марийка, чувствуя себя немного виноватой.
– Что? Брала? А ну, расскажи содержание…
Марийка торопливо бормотала давно надоевшие стихи из «Щелкунчика-прыгунчика»:
Росянка, жирянка, листы мухоловки…
От них нам погибель, от них нам беда…
– Прямо не знаю, что тебе и давать, – разводила руками библиотекарша. – Иди поищи сама на детских полках, да смотри не перепутай книги и расставляй их в том же самом порядке.
Марийке только этого и надо было. Съежившись, чтобы стать как можно незаметней, стараясь не шуршать страницами, она рылась на полках и, вздыхая, откладывала в сторону читанные и перечитанные не один раз книги. Их было не так уж много: несколько книг «Золотой библиотеки» в замасленных переплетах, с которых давным-давно облезла вся позолота, «Сказки кота-мурлыки», «Юркин хуторок» и десяток разрозненных номеров «Светлячка».
В библиотеку часто приходил Митя Легашенко, сын прачки Липы, что жила в одном дворе с Марийкой.
Это был высокий бледный мальчик с оттопыренными ушами. Во дворе Митю дразнили Каплоухим и Прачкой. Митя помогал своей матери стирать белье и отлично гладил самые тонкие кружева, оборки и рюшки. Когда он развешивал белье на заднем дворе, мальчишки, сидевшие на заборе, кричали ему:
