Спустя примерно полчаса колокольчик от парадных ворот весело затренькал. Марийон, которая почти завершила приготовления, поспешила открыть.
– Вот поэтому мне маменька всегда и говорила не ложиться спать на закат, когда день переходит в вечер! Обязательно всякая дрянь наснится. Или ведьмин паралич одолеет. – поучала ее Миленка, развалившаяся в кресле. – Ты б поторопилась, а то всех породистых мужиков поразберут.
– Кто о чем, а вшивый про баню! – поддела ее подруга. – Во-первых, всех не разберут. Во-вторых, не последний раз на танцы идем, я надеюсь. В-третьих, я уже все! А, духи!
Марийон покрутилась возле зеркала и осталась довольна тем, как зачесала свои пепельные волосы, с капелькой специального парфюмированного масла, они струились идеально гладкой волной. Сзади она прикрепила аккуратный серебристый бант. Глаза, в сумерках ставшие серо-зелеными, она тоже ради такого случая эффектно подвела угольно черным каялом. Немного пудры и капелька освежающих румян, новая юбка, шерстяные чулки, блуза и теплый жакет на ладной фигурке, янтарные серьги в ушах – кто скажет, что это простая торговка рыбой с местного рынка?
– Ох, мааать! – не то паясничала, не то серьезно восхищалась Миленка. – Ну в самое сердце ранила! Кому ж такая красота-то достанется. Хороша, хороша. Может быть, даже слишком! – сделала она слегка надутый вид.
– Эй, подруга! – сказала Марийон. – Тебе я точно не конкурентка. Из-за твоего огромного банта меня никто и не заметит, я буду все время в его тени.
По размеру банта на светлых локонах Миленки Марийон определяла серьезность ее намерений и боевой настрой. Нынешний огромный атласный голубой бант выглядел так, как будто Миленка намеревалась захватить в очаровательный плен как минимум мэра Дивска.
– На то и расчет – подмигнула Миленка. И тоже покрутилась у зеркала. Аппетитная и яркая блондинка, жизнелюбивая хохотушка, она безраздельно владела своей армией поклонников из местных мужчин с дивского рынка и парочки ремесленников. Но, как и многие женщины, мечтала обзавестись покровителем посолиднее, чтобы навсегда покинуть мясной прилавок, забрав с собой в свое будущее поместье всех своих верных барбосов.
Марийон поглядела на свои ботинки, вздохнула. Вынула из шкафа пару новых лакированных ботильонов, обулась. Вместе с Миленкой они вышли из дома, Мари проделала все манипуляции с закрыванием замков, заставив подругу отвернуться. Когда они уже подходили к воротам, то резко остановилась, выругалась и пошла назад переобуваться.
– Я не смогу в них танцевать! Они не разношены. И они скрипят! – оправдалась она.
– Ой, ну и иди в старых. Мне же лучше! Я буду лучше выглядеть на твоем фоне. – фыркнула Милена. – Только закрывай там свои калитки поскорее.
– Слушай, у меня дома, какие-то мыши завелись. Нужно мышеловку что ли купить.. Я зашла, шуршат. Уже не в первый раз.
– Так у тебя эти мышеловки каждый день возле прилавка крутятся. Возьми одного домой. Мыши их запах вообще не переносят.
У Марийон было такое чувство, что этим вечером весь Дивск собирался быть на Цветочной площади. В одном направлении с ними шли веселые пары и компании нарядно одетых людей, их обгоняли экипажи и даже несколько автомобилей. Автомобили в Дивске были атрибутом роскоши, и их владельцев можно было пересчитать по пальцам, среди них был и Берто Вернон, у которого был даже собственный небольшой парк из трех авто.
