– Да уж… Эта старомодная традиция в вашей семье имеет огромное значение, судя по всему.
Марк решил сесть на стул, рядом с Дариным. Но стоило только потянуть покрывало, чтобы его снять, как из-под стула с грохотом выкатилась клетка. Большая, чёрная, с дверцей в виде острой арки и массивным толстым дном.
– Никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь, – вспомнил Марк одну из присказок бабушки, которая оказалась очень к месту.
– И ведь не поспоришь, – хмыкнул Дарин, встав с кресла. Он положил бутерброд на блюдо и с лёгкостью поднял тяжёлую клетку. – Знаешь, это ведь всё часть тебя. Конечно, ты можешь попытаться отгородиться… – Дарин взял и засунул открытки в клетку и закрыл дверцу. – И всё, руку просунуть не можешь, достать их тоже. Но через прутья ты их всё-таки видишь и знаешь, что они там. Они всегда будут с тобой. Хотя бы даже потому, что ты помнишь все картинки и пожелания наизусть.
Марк подошёл, открыл дверцу и вытащил цветастую стопку.
– Ты прав, конечно, – согласился он. – Но пока что мне тяжело смотреть на них, понимая, что это всё, что у меня сейчас есть хотя бы от отца. Что это всего лишь открытки и какие-то подарки, а не он сам…
– Понимаю, – грустно вздохнул Дарин. – Хотя, и не совсем. Вот у меня есть вроде бы отец… А какой толк? Всё время торчит на своей работе, разговариваем редко. Можно даже сказать, что его как бы и нет. – Он отвернулся к окну и посмотрел куда-то вдаль. – Видал сегодня Задерея, когда к тебе шёл. Он к тебе не лез?
– Нет. Он же не умеет, как ты, лазать по деревьям в окна, – отшутился Марк, хотя догадывался, что друг не просто так спрашивает про этого выскочку.
– Да, не умеет. Иначе бы он прятался от моих тумаков на самых верхушках, – хмыкнул Дарин и пошёл за бутербродами.
Марк усмехнулся, во всех красках представив эту сцену.
Затем он вновь взглянул на открытки, а после решил засунуть их в первый ящик комода. Ему не хотелось, чтобы они в лишний раз попадались на глаза. Хотя бы какое-то время…
Глава 4. Понурая Падь
– Карлофф, ну ты так и будешь теперь обижаться всю поездку? – спросил Марк у своего питомца. – Поешь хоть немного. Вот, твои любимые, с клубникой.
Марк подсыпал в клетку горсточку кукурузных хлопьев, которые с шумом попадали на дно.
Разумеется, обычные вороны не едят хлопья, но только не Карлофф. И хотя ему очень нравилось это хрустящее лакомство, особенно со вкусом клубники или банана, сейчас он показательно ни на что не реагировал.
Вместо этого Карлофф отвернулся в угол сиденья, где стояла клетка, и так, спиной ко всем и засунув голову под правое крыло, молчал уже половину пути. Он сильно обижался на то, что ему приходится быть взаперти.
– В конце концов, я тебя взял, чтобы ты тоже поехал с нами, – возмутился Марк и отряхнул ладони, сделав несколько хлопков. – Без клетки нельзя перевозить животных в поезде. Либо так, либо дома тебя оставить пришлось бы. К тому же, если тебя выпустить, в любой момент может заявиться проводник и тогда проблем точно не миновать.
Карлофф в ответ даже не шелохнулся, хотя всё слышал и понимал. На этот счёт не было ни малейших сомнений.
Марк поражённо покачал головой и посмотрел в окно. Мимо, словно забор, мелькали острые пики высоченных елей, загораживающих собой весь вид. Тяжёлые свинцовые облака мчались, гонимые ветром, а огромные капли ливня ударяясь о стекло, оставляли длинные корявые разводы, больше всего походившие на трещины.
