– Да, ребята, дать по башке дубинкой ещё и в тёмном переулке может каждый дурак. А рассчитать место и время нападения, подготовить пути отхода и иметь запасной вариант если дело пойдёт не так, надо иметь не куриные мозги. – Повторял он. Банда Коломба никогда не действовала без подготовки. Тщедушный, с мертвенно-бледным лицом Журден Мотылёк по нескольку дней выслеживал обречённого, запоминая любые мелочи, что могут сыграть на руку наёмным убийцам. И никогда не участвовал в самом преступлении. Он и впрямь походил на ночного мотылька бесцветного и незаметного словно тень.
Угрызения совести от совершения убийства, Морис испытал лишь в первый раз. Пронзив шпагой некоего господина, он несколько минут стоял над телом пытаясь осознать случившееся. Но и только. После он стал воспринимать свои действия как ремесло. Кто-то печёт хлеб, кто-то торгует в лавке, а он лишает людей жизни. Иногда, оставшись в одиночестве, де Ментенон долго не мог заснуть размышляя; отчего он, сын знатных благородных родителей, воспитанный в почтении к вере и дворянской чести так легко и быстро стал наёмным убийцей? И в страхе, что подобные мысли причинят ему боль торопливо находил себе оправдание. В конце концов его брат Эжен вырос в той же семье и это не помешало ему стать подлым предателем и вором. Воспитание в обители не помешало юной графине легко забыть клятвы в любви и верности. Стало быть он, Морис имеет полное право распоряжаться собой как считает нужным. И если он выбрал путь преступлений то его вины в этом нет.
Ничего удивительного, что он сызмальства склонный к разного рода риску, с азартом погрузился в отнюдь не праведную жизнь. И смыслом его существования стали убийства людей, которых он не знает, и которые ровным счётом не сделали ему ничего дурного. Лишая жизни очередного сеньора он представлял на его месте напыщенных господ из посольства в Британии, что бросили его на произвол судьбы. Своего брата, который походя оставил его без денег и отчего дома. Как в минуты близости с очередной потаскушкой, он воображал что мстит предавшей его невесте.
Морис больше не голодал, не дрожал в жалкой конуре и не мёрз в паршивых обносках. Он обзавёлся добротной одеждой, кожа его вновь стала гладкой, ввалившиеся щеки округлились. Белокурые локоны вновь стали шелковистыми и по мнению папаши Коломба он здорово походил на сеньора. На что Морис хмыкал и криво улыбался. Но Коломб вовсе не спроста расщедрился на комплименты. Ибо на ночной улице убийца может выглядеть как угодно, а среди бела дня оказаться в саду для господ за Ратушей под силу только с утончённой внешностью и манерами Мориса.
Погожий летний день привлёк в сад множество солидных горожан. Прохаживаясь по аллеям, дамы кокетливо обмахиваясь веерами цепко оглядывая гуляющих. Девицы посмеивались переглядываясь с молодыми мужчинами, важные отцы семейств пройдя десять шагов с облегчением садились на скамью в беседке и делали вид, что обсуждают важные вопросы со знакомыми. Морис прогулялся по аллеям и наконец решительно направился к господину с закрученными усиками, который улыбаясь смотрел на молодую брюнетку в платье из голубого бархата.
– Прошу прощения, – смущённо пробормотал Морис. – Месье Бетанкур?
– Да, что вам угодно? – Резко ответил шевалье огорчённый что брюнетка уходит в сопровождении горничной.
– У меня для вас письмо.
– Письмо? От кого?
