Расположившияся в гамаке абориген, кутавшийся в накидку из шкуры леопарда и задумчиво почесывавший свидетельства мужественности внушительных размеров, прислушивался к их разговору. Услышав последние слова Боба, он отпустил тестикулы, ловко выскользнул со своего ложа и подошел к пленнику.
– Вы только что сказали «выпала нам». Вы что, не один? Где прячутся остальные? Неужели охотники снова припрятали остальных для себя? Если мы найдем остальных, получится еще больший праздник. Лучше признайся. Не скажешь сам – когда тень от кола достигнет твоих ног, мы будем тебя пытать. Или сразу жестоко пытать, как только придет вождь.
Маменька Герда снова отключилсь, на этот раз, успев предупредить, что упадет без чувств.
До края тени оставалось не более десяти сантиметров. Снова зазвучал злорадный там-там. Освежающим лейтмотивом происходящего для партнеров стал нежный голос маменьки Герды, утверждавшей, что они с папенькой не хотят умирать во второй раз.
Вождь действительно пришел, его корона из перьев была просто очаровательна. Абориген, кутавшийся в накидку из шкуры леопарда, пытался было доложить ему о гипотетических дополнительных кандидатах для жертвоприношения, однако вождь не стал его слушать. Он принял картинную позу и, торжественно указав на пленников, горанным голосом что-то сказал переводчику.
– Вождь освобождает Вас от казни и отпускает. Сейчас за Вами придут, – уже без смущенной улыбки объявил переводчик.
Восстановлению эмоционального состояния Боба и всей внутриличностной общественности сильно мешала перепалка, завязавшаяся между вождем и аборигеном, кутавшимся в накидку из шкуры леопарда. Интенсивность актов коммуникации быстро повышалась Внезапно они перешли на ломаный английский.
– Ты где учился? – спросил вождь.
– В Москве, – не без растерянности ответил кутавшийся в накидку из шкуры леопарда. Похоже, этот ответ сделал его беззащитным перед следующим вопросом.
– И ты не хочешь помогать русским? – вскричал вождь.
– Хочу, хочу, хочу, конечно, хочу, как может быть иначе?! – абориген чуть не уронил свою леопардовую накидку, скорость произнесения им слов увеличилась в разы.
За партнерами не пришли, но зато приехали. Из запыленного джипа вышел белый средних лет в камуфляже, он двигался с большим достоинством. Они с вождем обнялись. Вождь что-то с жаром золопотал на смеси местного диалекта и лондонского английского. Белый снисходительно посмеивался, а потом вручил вождю VIP-приглашение на Гран-при «Формулы-1» в Монте-Карло.
По сигналу вождя охранник отложил в сторону мачете и освободил руки пленника.
Белый, не глядя на Боба, на чистейшем американском языке скомандовал ему полезать в джип. Боб попытался было выразить свою благодарность.
– Не разговаривать, или я оставлю Вас здесь! – сказал человек в камуфляже.
«Молчи, Боб, делай, что он говорит. Это Чипполино, мы спасены», сказал Джефф.
Они ехали по саванне. Сильно трясло, Боб с умилением прислушивался к разговору друзей-террористов.
– Откуда ты взялся, Чип?
– Что-то не так, Джефф?
– Все так, но откуда ты узнал и как тебе удалось?
– Как только Вас пленили, вся саванна уже знала об этом, ты помнишь звук там-тама?
– Да-да, что-то было похожее. Но Вы обнимались с вождем, как завзятые педики!
Чип засмеялся.
– Помнишь эпопею с пиратами?
– Конечно!
– Мне пришлось участвовать, в качестве советника, в операции по освобождению из заложников полоумной жены одного нашего высокопоставленного дипломата. А этот парень возглавлял в то время банду пиратов и требовал за нее сумасшедший выкуп.
