– Спасибо, – тянет старшего к себе Сюзи и целует в щеку.
– Ты не одета, – хмурится отец, завидев спустившуюся Ханну.
– Пап, мне там будет скучно, меня никто и искать не будет, – заводит любимую пластинку Ханна.
– Прошу, давай хотя бы раз обойдемся без твоих причин, почему ты не идешь с нами. Поднимись и переоденься, твое платье уже доставили и, будь добра, убери эти пакли с лица, не позорь меня перед людьми, – прерывает ее Уен.
– Отец, – привлекает его внимание Кристофер, Уен сразу умолкает и поворачивается к старшему. – Если ей нравится то, как она выглядит, и ей комфортно, то мнение остальных уже не важно. Оставь ее, – вроде бы говорит спокойно, но в голосе проскальзывают железные нотки.
– Ты слишком добр к ней, – хмурится Сюзи, – постоянно ее опекаешь и идешь на поводу. Дорогой, Ханна пользуется твоей добротой и совсем за грани вышла.
– Она хорошая девочка, мама, – улыбается Крис, – она просто пока ребенок и образумится.
– Ты таким не был, – вздыхает женщина, а Ханну чуть не выворачивает от «идеальности» старшего.
– Так люди же разные, – усмехается Кристофер, – а ты, – поворачивается к сестре, – не расстраивай маму, поднимайся и переоденься, буду ждать тебя в машине.
– Я не хочу надевать то длинное платье, надо мной будут издеваться. Я икона стиля Кале… – ноет Ханна.
– Надень, что хочешь.
– Кристофер…
– Отец.
Продолжения не следует.
Ханна не спорит, поворачивается к лестнице и поднимается наверх. Через двадцать минут она уже идет к Porsche Cayenne брата и опускается на переднее сидение. Мерседес с родителями выезжает первым со двора, за ним, в кольце автомобилей охраны, выдвигается порше.
– Не обижайся на отца, он хочет, как лучше, – переключает песню Крис.
– Я не обижаюсь, – бурчит Ханна, играя с собранными в хвост волосами, и поправляет бретели шелкового платья. Она в итоге оделась во все черное, прекрасно зная, как ей идет этот цвет, который красиво контрастирует с ее кожей и светлыми волосами.
– Распусти волосы, не слушай отца, – внезапно говорит старший. – Вижу, что хочешь, да и тебе так комфортнее, – усмехается.
– Спасибо, – Ханна сразу снимает резинку и надевает ее на запястье.
Место проведения встречи находится под контролем переодетых в гражданских полицейских, которые все равно численно уступают людям прибывших на встречу лидеров материка. Первые полчаса в вечер открытия приема уходят на приветствия, фальшивые улыбки и общение с представителями семей других гостей, потом наконец-то все, прихватив что выпить, расходятся по углам. Ханна проходит в основной зал в окружении подруг, медленно потягивает шампанское и мысленно делает ставки, кто прямо сейчас ее обсуждает. К ней постоянно подходят парни и девушки, любезничают, улыбаются, и Ханна знает, что это все из-за ее отца, стоит им отойти – они будут поливать ее грязью. Она вновь вспоминает о любимом диджее, которого уже не увидит, и грустнеет.
– Вроде бы дочь главы Кале, первое лицо государства, а можешь себе позволить явиться на прием голой, тебе не писаны правила приличия, – останавливается рядом с ней Кэсси Лим – дочь папиного близкого друга и партнера, одноклассница и бывшая подруга Ханны, с которой она порвала отношения в девятом классе. Ханна перестала дружить с Кэсси из-за ее одержимости сплетнями, а девушка ей этого не простила. Кэсси второй человек из ее сверстников в высших кругах, который может позволить себе так к ней обращаться, и которому она это прощает.
