Толпа становилась все гуще, пот тек все обильнее. Думать не было сил, но у мозга были свои планы. Мысли продолжали крутиться в голове вместе с телом, выплясывающим под музыку.
Значит, Ёнду – племянник главного кадровика… По сути, эта информация не сравнится с историей, рассказанной менеджером, да и кадровик не такая уж важная позиция. Такая ли это катастрофа, если тот устроил родственника на подработку? Но почему тогда Сачжун так расстроился? Чем дольше он думал, тем сквернее становилось на душе. И Сачжун снова закрутил свою шарманку:
«Зарплата – 180 плюс за переработку на параде минус 9,5 за телефон и интернет, 19 на еду, 25 – прочие траты. Итого остается… А если прибавить к этому то, что уже есть… Если положить на сберегательный счет, то за год накопится… На квартиру в Сеуле нужно…»
В этот раз он округлял числа больше обычного, добавил даже отпускные, которые не выплачивали, но спокойствие по-прежнему не наступало.
Ёнду больше не какой‐то жалкий затворник без перспектив на будущее, а богатый, испорченный племянник начальника отдела кадров…
Как это все несправедливо! Он, Сачжун, тут выплясывает в костюме медведя на палящем солнце, и даже комнаты своей у него нет, а Ёнду живет и не горюет, потому что у него есть связи… В душе все протестовало. Хотелось сбросить голову костюма и накричать на надоедливых детей, но последние крупицы самоконтроля сдержали. Вместо этого Сачжун начал снова повторять свою мантру.
Наконец дети разбежались, и он облегченно выдохнул. Оглянулся, пытаясь отогнать мысли о Ёнду. Новый Сеульский парк – место, где никому не скучно. Место, где сбываются мечты. Какое же оно все фальшивое… Мишка Соня должен олицетворять собой счастье, а посмотрите, кто в итоге сидит в его костюме!
Взгляд Сачжуна остановился на сотруднике парка, продававшем у карусели мармелад.
– Что‐то я его раньше здесь не видел… – задумчиво произнес он.
Старомодная желто-зеленая форма, как у всех, но лицо незнакомое. Может, его пригласили со стороны?
Мужчина стоял и с добродушной улыбкой раздавал прохожим упаковки мармелада. Их брали и взрослые, и дети – все‐таки бесплатные сладости на дороге не валяются. На пачках размером с ладонь был написан производитель, но Сачжун о такой компании слышал впервые.
– Наверное, рекламируют новый товар, – пробубнил он и отвернулся.
Периодически рекламный отдел приглашал в парк сотрудников других компаний для продвижения того или иного продукта.
Заиграла новая песня, и Сачжун вернулся к работе. Дети радостно наблюдали за крутящимся вокруг своей оси Мишкой Соней. Как же кружится голова…
* * *
Стрелки на часовой башне показывали почти три. Скоро смена закончится, и Мишкой Соней на время станет Ёнду. Обычно сменщики старались приходить за десять минут до своей очереди, но соседа нигде не было видно.
Гнев, временно уступивший место усталости, вспыхнул с новой силой. Ну и что, что он племянник главного кадровика? Разве это дает ему право себя так вести? Десять или даже двадцать минут переработки никто не оплатит.
Минутная стрелка часов неумолимо бежала вперед. Сачжун остановился и снял голову костюма. Показалось его потное, раскрасневшееся лицо. Мальчик, собравшийся подойти за шариком, вздрогнул, сделал несколько шагов назад и побежал к родителям.
Достало все, особенно этот парк! Вот бы он под землю провалился…
Люди удивленно смотрели, как человек в костюме талисмана недовольно топал куда‐то, держа голову Мишки Сони подмышкой. «Что же мне делать?» – бормотал он себе под нос.
