Тот отказался, сославшись на то, что «сорок обязательных дней» феодальной экспедиции скоро заканчиваются, а у него нет сил и времени вступать во владение виконством, отдаленным от его земель.
Арно-Амори начинал нервничать. Ход трибунала, еще совсем недавно проходившего, как по маслу, теперь становился неопределенным.
Он провозгласил графа де Сен-Поля…
Гуго де Сен-Поль ответил просто и кратко:
– Я не хочу. Не хочу и всё тут.
Легат был деморализован. Все, решительно все, отказывались, приводя в качестве аргументов какую-то ерунду и отговорки.
«Неужели, они все вняли словам виконта Раймона-Роже и засомневались в правоте нашего похода?» – испуганно подумал легат.
Он собрался с мыслями.
Кто еще остался?
Аквитанские сеньоры и германцы отпадали… оставался главнокомандующий войсками, Его светлость граф Симон де Монфор и маршал де Ла Фо, шевалье Ги де Леви…
Легат рискнул и поставил на… Монфора.
Симон де Монфор, ждавший этого момента, словно лев в засаде на антилопу, вышел на середину огромного зала и.. согласился!
Арно-Амори облегченно вздохнул. Но, тут уже настала пора и Симону поволновать легата.
– Мессиры бароны и благородное рыцарство! – Выступил Симон де Монфор. – Я принимаю во владение земли! Но! Только при одном условии!
Зал посмотрел на Симона.
– Дайте мне обещание, если понадобится мне от вас помощь в деле защиты веры и владений от еретиков и смутьянов, прислать мне на подмогу своих рыцарей, или прибыть самим!
Зал восторженно загудел, одобряя слова графа де Монфора. Ги, Бушар и Робер поздравили «нового виконта Безье и Каркассона».
– Симон! Дружище! Поздравляем тебя! – Наперебой, заглушая друг друга, поздравили товарищи Симона.
– Спасибо, друзья! Теперь!.. Теперь, и я вас вознагражу! Друзья! – зашелся от счастья Симон.
Его давнишние и сокровенные мечты о могуществе, богатстве и знатности становились реальностью. Эта реальность была достаточно сурова, но уже обрела реальные черты. Это были обширные, компактно расположенные и богатые земли виконства…
ГЛАВА XII
Суровая действительность
Рыцарство постепенно, как-то незаметно, покидало Симона де Монфора.
Сорок дней обязательной и бесплатной феодальной службы, как им и повелел король Филипп, закончились.
У нового владельца земель не было денег для оплаты их услуг.
Вокруг Симона сплотились только его верные друзья и около сотни бедных рыцарей, надеявшихся своим мечом и службой, заслужить земли и замки в покоренной, но еще не сломленной, земле южной Франции.
Король Арагона не пришел на помощь своему вассалу.
Педро, даже если бы он захотел, не мог бросить оборону границ своего королевства от воспрянувших мусульман.
Словно по злому уговору, молчавшие до этого года мусульмане Испании, снова стали затевать пограничные стычки и совершать рейды по землям королевства…
Народ захваченной, но еще непокоренной им страны не спешил «изъявлять верность» своему новому господину.
Симон и его рыцари были «франками», выходцами с «дикого и страшного севера». Они даже говорили не на «ок», а на «ойль»!
И этим было все сказано…
Чужаки. Захватчики. Франки.
Отчаявшись, Симон де Монфор решился на крайне необдуманный «поступок» …
– Прикажите согреть вина, да специй и мёд не экономьте, – приказал слуге граф и теперь еще виконт Безье и Каркассона. – Экономите на всем, скоро будете счиать сколько я сделал вдохов и выдохов, наверное.
Никого, на счастье Симона, из его боевых товарищей не было в тот момент рядом.
